У театра «Человек», пожалуй, самый нетривиальный репертуар в московской афише. Тут нет ни одного расхожего, навязшего в зубах названия. Тут играют Пинтера, Шпаликова, Макса Фриша, Елену Исаеву, а если и ставят «Гамлета», то не Шекспира, а Сумарокова. Вот и последняя премьера театра, «Аномальная Лиза» худрука Скворцова, – это переложение мультфильма Чарли Кауфмана про редкое психическое нарушение. Каково, а?! В Москве есть только один подобный спектакль – «Человек, который принял жену за шляпу» в Театре Маяковского, поставленный Никитой Кобелевым по книге британского невролога Оливера Сакса. Там рассказывают о самых причудливых патологиях человеческой психики и рассуждают о том, что такое вообще норма, а что есть отклонения от неё.
В «Аномализе» Чарли Кауфмана тоже исследуется редкий баг в работе мозга — прозопагнозия, то есть неспособность различать лица людей. Этой болезнью, оказывается, поражено 2% населения земного шара, в том числе знаменитый Брэд Питт. А герой Кауфмана вдобавок ещё и страдает фоноагнозией, то есть не может различать голоса. И все люди для него выглядят и звучат одинаково – ну, примерно как тысяча Джонов Малковичей в знаменитом фильме, прославившем Кауфмана как сценариста. Но в «Аномализе», где Кауфман выступил уже режиссёром, он предпочел не размножать актеров на компьютере, а просто нарисовать кукол с одинаковыми лицами манекенов.
Сделать такое в театре практически невозможно. Но режиссёр Скворцов придумал остроумный ход. У него все второстепенные роли, в том числе и женские, исполняет один актёр – Феликс Мурзабеков. Он виртуозно меняет маски и парики, представая то скучной женой героя, то его истеричной «бывшей», то капризным сынишкой, то назойливым портье в отеле или ушлым официантом. Порой ему на помощь приходят двойники на видео, и тогда сцену и экран заполняют сплошные клоны, как в дурном бэд-трипе. Но главный герой – популярный коуч Майкл Стоун, которого играет Анатолий Кот, уже привык к такому курьезному, на первый взгляд, порядку вещей и отчаянно скучает. И первые 30 минут мы скучаем вместе с ним: режиссёр очень дотошно показывает, как герой заселяется в отель, поднимается на лифте, заказывает обед, листает каналы телевизора… Эти рутинные монотонные действия, даже разговор по телефону с семьей, даже встреча с бывшей возлюбленной, лишены эмоциональности, стёрты, будто герой находится под толстым слоем воды и до него почти не долетают сигналы из внешнего мира.
Пока не появляется она. Вернее, её голос. Единственный голос, который отличается от других. И единственное лицо, которое выглядит иначе – не как все, в самом буквальном смысле. И пусть его уродует огромное родимое пятно, для Майкла Стоуна оно прекрасно. А её голос звучит для него, как музыка, даже если она болтает полную чепуху. Ту самую «аномальную Лизу», единственную женщину, которую герой способен отличить от других, в спектакле играет Ирина Максимкина – действительно, уникальная, «аномальная» актриса, каких больше нет. Бывшая прима пермского Театра-Театра, лауреатка «Золотой Маски» и других всевозможных премий, она переехала в Москву, и теперь увидеть её можно только здесь, в крошечном подвале «Человека». И куда только смотрят режиссёры? Маленькая и хрупкая, вечная «инженю», несмотря на возраст и троих детей, но сильная и стойкая, как оловянный солдатик. Когда она появляется, на сцене словно зажигается свет. И только с её приходом мы понимаем, какой пустой и бесцветной была жизнь героя до этого. Анатолий Кот тоже волшебно преображается: из усталого, печального «человека в футляре» он превращается в мальчишку, ещё способного шутить, смеяться, робеть и делать глупости.
Собственно, так ведут себя все влюблённые. По большому счету прозопагнозия тут просто метафора серой и скучной человеческой жизни без любви. И получается, что любовь – тот самый пятый элемент, что делает из «имярека», одного из миллиона, личность – от слова «лицо», уникальную индивидуальность. Другое дело, что это опьянение чувством недолговечно, эйфория быстро проходит, а любимый, неповторимый голос снова сливается с общим хором. И человек снова обречён на вечное одиночестве в толпе, и остаётся лишь надеяться, что судьба подарит ему ещё один шанс.