Сегодня, 1 июля, в Няганском ТЮЗе пройдёт премьера спектакля Филиппа Гуревича «Снегурочка» (12+) по мотивам одноимённой пьесы Островского.
Напомним, для Гуревича «Снегурочка» станет второй работой в Няганском ТЮЗе — ранее он выпустил здесь «Житие Спиридона Расторгуева» по рассказу Шукшина. Этот спектакль вошёл в офф-программу «Золотой Маски — 2023» «Маска Плюс» и был крайне высоко оценён столичными критиками и зрителями. Пять из восьми участников «Снегурочки» были заняты и в «Житии…»: Мария Васильева, Ильнур Мусин, Данил Суворков, Анастасия Исайчик и Анастасия Крепкина. В премьере также играют Мирон Слюсарь, Василий Казанцев и Александра Казанцева. Над визуальным решением работает постоянная команда соавторов Гуревича — художница Анна Агафонова и художник по свету Павел Бабин.
Жанр постановки обозначен так: «Спектакль-исследование. Социально-документальная „несказка“». Действие перенесено в интернат для детей с ментальными особенностями. Личные наблюдения, опыт взаимодействия с особенными детьми, интервью и другие исследования, которые проводили все участники спектакля, стали важной частью постановки. Принципиальной темой для создателей «Снегурочки» было не только взаимодействие людей с РАС (расстройствами аутистического спектра) с реальным миром, но и то, как живут их родители.
Подробнее о возникновении замысла и о том, как устроен спектакль, нашей редакции рассказал Филипп Гуревич: «Импульсом была „Сказка о царе Салтане“ Чернякова: когда у человека с РАС случается эмоциональный стресс от происходящего вокруг, он попадает в сказку. Сказка — это побег из реального жестокого мира. Но у нас это инструмент и возможность показать тему нетерпимости, неприязни. Через чувственную, нежную и страшную одновременно историю про отсутствие эмпатии, через иносказание показать человека, не приспособленного к этому миру. И сама Снегурочка, которая не умеет любить, не знает, что такое любовь к противоположному полу, похожа на таких людей, а в пьесе есть слова „Снегурочка — другое“. Кроме того, исходное событие — отказ матери-Весны от Снегурочки: „Не хочешь ли с людьми пожить?“. И сначала я придумал этот ход, а потом меня затянуло: мы брали интервью у мам особенных детей, встречались с такими ребятами в реабилитационном центре „Гармония“. В первый свой приезд, когда мы этим занимались, я безостановочно плакал, не знал, как осилить такую махину, как про это рассказать… Но понимал, что рассказать нужно. А это целый мир, и я, наверное, только на три процента приблизился к его пониманию.
В начале выходит актриса Мария Васильева, которая играет впоследствии Снегурочку, и говорит: „Меня зовут Маша. Это спектакль-исследование. Нам интересно было понять, как живут дети с РАС, как взаимодействует с ними общество, и рассказать про судьбу родителей этих детей“. Говорит про своё ощущение от того, как они вместе гуляли, она ходила к ним в гости. А потом она как бы становится Снегурочкой, берёт характерность такой девочки. Начинается пролог, открывается занавес, за которым — мир интерната. У нас трёхчастная структура, довольно сложно устроенная, и пространство, организованное с помощью системы занавесов. Есть мир документальный — интервью трёх мам, у которых особенные дети, документальные куски, где артисты рассказывают о своём опыте взаимодействия с такими детьми и теми, кто с ними работает, а в конце и видео с ними — нашими главными героями; есть сказочная часть — пьеса Островского „Снегурочка“; и есть жизнь детей в интернате, основанная на физических действиях, которые мы подсмотрели в интернате, их рутина (собирают конструктор на специальном коврике, наряжают ёлочку, смотрят телевизор и так далее). По системе образов — Бобылиха у нас нянечка-завхоз, Бобыль — это охранник, Купава — директор интерната, Мизгирь — реабилитолог, а Лель изначально вообще появляется в телевизоре. В целом — это единое пространство интерната для особенных детей, отсылающее нас к классу, актовому залу, такому казённому помещению, но при этом всё в очень наивной стилистике, в серебряном цвете и свете, со снежинками, и задней стеной с экраном из берёзок — то сказочным, то хтоническим.
У нас нет смерти Мизгиря. Наоборот, он в себе открывает какое-то неведомое чувство, и не бежит за Снегурочкой: это она видит, что он на грани отчаяния, ещё один шаг — и он что-то сделает, с кем-то или с собой. И как бы вылечивает его, приводит к жизни, целуя его в лоб, как все дети с РАС в знак проявления максимальной нежности. Эта чистая девочка без „второго плана“ вдруг пробуждает в Мизгире рефлексию, он переосмысляет всё, что делал до этого. А смерть самой Снегурочки решена через её день рождения — выносят торт с надписью „18“, она задувает свечи, её выталкивают из интерната, и занавес закрывается. Взросление равно приобретению способности любить, выходу из интерната и смерти — потому что после 18 социальный путь у таких детей не прописан, им очень сложно встроиться в мир с новой системой правил и ограничений. И часто эти истории заканчиваются трагедиями».
На фото — сцены из спектакля «Снегурочка» © ntyz.ru