11 и 12 февраля на Малой сцене Театра Наций пройдёт премьера спектакля Филиппа Гуревича «Сато» по одноимённому роману Рагима Джафарова.
Роман современного писателя Рагима Джафарова «Сато» — полуфантастическая история, рассказанная в хронологическом порядке, но построенная по принципу монтажа и, хотя рассказчик в ней не меняется, происходящее читатель видит глазами разных героев. Сюжет книги в анонсе театра описан так: «Сато — это имя пленного контр-адмирала из внеземной цивилизации, вынужденного временно находиться в теле обыкновенного мальчика. По крайней мере, так говорит о себе пятилетний Костя. Для своих лет он удивительно жесток, а его лексика и чувство юмора отнюдь не детские… Родители Кости решили обратиться за помощью к детскому психологу, но не все странности поведения ребёнка получается списать на психические особенности». Именно этот психолог, молодая девушка Даша, и становится главным героем в версии режиссёра Филиппа Гуревича, поместившего историю в «пространство детской разорванной коробки, куда Костя-Сато спрятался, пространство воспоминаний, где и детская, и кабинет психолога, и дом». При этом в числе своих ключевых задач он видит сохранение двух важных особенностей книги — «саспенса» непонимания (читатель до последнего сомневается, существует ли инопланетный Сато) и ощущение «сеанса психотерапии (больше чем наполовину роман состоит из «записанных» сеансов у психолога).
На промофото спектакля «Сато» — Ольга Лерман © Иван Пономаренко
Подробнее о замысле постановки Филипп Гуревич рассказал нашей редакции: «Нашей с драматургом Ларой Бессмертной главной задачей и „челленджем“ было сделать из книжки, которая построена как глобальный сеанс психоанализа, приём у психолога, динамичное, сценичное действие — чтобы не было „сели-поговорили“. И в процессе репетиций я нашёл два принципа — „игровых расширений“, как сказал бы мой мастер Олег Кудряшов, и, как говорят в кино, принцип ненадёжного рассказчика. Первый связан с Сато, второй — с Дашей, которая хочет себя оправдать: в тот момент ей показалось так, а было, может быть, совсем по-другому — но это история Даши. Спектакль всё равно текстоцентричный, потому что такова его литературная основа, но внутри, за счёт игровых включений и расширений, создаётся динамика, смена оптики взгляда на ситуацию, и в разные моменты мы по-разному относимся к персонажам. И у нас всё решено через рассказывание: „я говорю о том, что я вижу“. Мне кажется, это честнее, потому что зритель сам дорисовывает картинку, у нас нет допусков — есть факты, а у каждого из героев своё восприятие этих фактов. Есть просто необходимость принять эту реальность — такой, какая она вырисовывается для действующих лиц: страшной и невозможной.
Это и правда очень жуткий текст, раздирающий на части всех героев, у каждого из которых своё понимание, что такое нормальность и норма, как быть в этом мире, где общество диктует одни законы, а мои личные представления о семье, детях, профессии — это другие законы. И самое страшное, что каждый из героев думает, что поступает правильно. С точки зрения театра — классно делать частную историю, которая темами касается всех, и потом выводить её в вертикальную. И, мне кажется, невозможно к ней не подключиться, там же просто триггер на триггере: отцы и дети, муж и жена, профессиональная пригодность, мужчина-женщина, измена, предательство, брошенные дети, психологические травмы, невозможность поговорить и бессмысленность диалога… Как не уничтожать друг друга, не терзать внутри семьи в собственном ощущении правильности и нормальности? Как научить родителей жить с особенными детьми, как научить детей принимать свою особенность и нужно ли что-то исправлять (ведь общество будет проверять на прочность)? „Почему люди считают, что семья, в которой происходит ад, это нормально, а мальчик, считающий себя контр-адмиралом, — нет?“. Как говорит Даша, мы так пытаемся вывозить эту жизнь, что не замечаем, как причиняем вред окружающим. Это какая-то очень русская черта, желание соответствовать ожиданиям, чужим или придуманным нами для себя. А иногда нужно просто остановиться и что-то понять. Но Даша не делает этого, и это приводит к трагедии. А если уходить в какую-то, с одной стороны, древнегреческую жертвенность, а с другой — жертву Христа, чтобы мы что-то поняли (я как будто бы внутри себя всё время возвращаюсь к этой теме: когда человек рядом с тобой, ты думаешь, что это не Христос, а потом он ушёл, и ты понял, что это был он), — страшно, когда в конце Сато говорит Даше: вот ты меня вылечила — и что дальше? Ты сделала меня нормальным, а у меня нет ничего, только пустота. Если ты мне веришь, это меняет дело. И неважно, есть ли там пришельцы: он приносит себя в жертву, а она отправляет его на смерть. Это не научпоп про путешествие в иные дали, „мы не одни в этой Вселенной“: мы одни — и на нас крест. Только в наших силах что-то изменить. Или не изменить — но пытаться стоит».
На промофото спектакля «Сато» — Алёна Разживина © Иван Пономаренко
Об актёрском составе спектакля Филипп Гуревич говорит, что «взял всех, кого сам хотел, и сложилась удивительно хорошая компания: все слышащие, воспринимающие, самоироничные и трепетные». Центральную роль в очередь будут исполнять актриса Вахтанговского театра Ольга Лерман и артистка «Сатирикона» Алёна Разживина (обе уже работали в Театре Наций, но с Филиппом Гуревичем сотрудничают впервые). Заглавного героя сыграет Вера Енгалычева, в прошлом году окончившая курс Юрия Бутусова на режиссёрском факультете ГИТИСа. Маму Кости будет играть Надежда Лумпова, папу — актёр Театра имени Маяковского Сергей Беляев и артист СТИ Игорь Лизенгевич. Остальные женские и мужские роли в спектакле исполнят актёры Театра имени Маяковского Алёна Васина и Олег Сапиро (в состав с последним будет играть Артём Тульчинский).
Помимо постоянных соавторов Гуревича — драматурга Лары Бессмертной и художника по свету Павла Бабина, — над премьерой работает художник Михаил Гербер, с которым режиссёр сотрудничает впервые.