Издательство СТД РФ «Артист. Режиссёр. Театр» выпускает книгу о трагической гибели одного из важнейших русских режиссёров XX века — «Дело № 537. Документы следственного дела Мейерхольда».
Книга стала четвёртым «Мейерхольдовским сборником» издательства, в неё вошли основные материалы следственного дела, подробности того, какой была судьба режиссёра с 1939 по 1940 год и как под воздействием «моральных и физических мер» менялось его состояние. Материалы «Дела…» расположены в хронологической последовательности, и в силу этого чётко обозначают все шесть этапов, на которые распадалось существование находящегося под следствием режиссёра на протяжении семи с половиной месяцев со дня ареста по день расстрела.
Предисловие к сборнику написал известный театровед Олег Фельдман, в нём он рассказывает о том, как возник замысел книги и каким долгим был путь к её публикации.
Он пишет, в частности: «Стремление опубликовать следственное дело В.Э. Мейерхольда, „Дело № 537“, возникло сразу после того, как в октябре 1989 года внучка Мейерхольда М.А. Валентей (известная тогда театральному миру как Маша Мейерхольд, так и буду называть её на этих страницах) сумела взломать казавшиеся неприступными запоры архивов НКВД и ухитрилась начать копировать — переписывать — отдельные документы „Дела“.
Она горела желанием, чтобы все узнали то, что узнала она, — о том, как пытали её деда, и о том, как он смог отказаться от выбитых у него ложных показаний.
Уже готовился номер журнала „Театральная жизнь“, посвящённый пятидесятилетию гибели Мейерхольда, и Маша хотела, чтобы этот номер открывался двумя важнейшими с её точки зрения документами — январским (1940) письмом Мейерхольда на имя Молотова и протокольной записью последнего слова Мейерхольда на суде.
Если читать следственное дело В.Э. Мейерхольда лист за листом в том порядке, который придал ему следователь М. Шибков, сдавая его в архив в феврале 1940 года, то видишь, что для эпохи террора характерны и внешняя педантичная методичность делопроизводства, и равнодушная небрежность размещения документов, и безусловно сказавшаяся тенденциозность монтажа, затемняющая истину.
И это не позволяет видеть все те этапы, на которые распадалось пребывание В.Э. в тюрьме, и смещает логику событий, происходивших за тюремными стенами.
Чтобы картина стала яснее, приходится расположить документы хронологически».