Чтобы выяснить, интересен ли театр представителям других видов искусства (и вообще интеллектуального сообщества), мы обратились к некоторым из них с вопросами:
1. Часто ли вы ходите в драматический театр?
2. Если нет, то почему?
3. Что произвело впечатление за последнее время?
Оказалось:
1. В академические театры забредают в основном представители старшего поколения.
2. Остальные предпочитают Театр.doc и театр «Практика». С уважением относятся к визуальным экспериментам Дмитрия Крымова и Андрея Могучего. Из мэтров уважают Петра Фоменко.
3. Российский драматический театр подавляющему большинству кажется устаревшим видом искусства.
Лев Рубинштейн
Поэт, публицист, эссеист
С юных лет я привык считать, что театр по сравнению с другими видами искусства, к которым я имею отношение, какой-то неживой. Мне он всегда казался очень архаичным, застылым. Правда, не так давно я случайно побывал в Питере на маленьком фестивале, который организовал режиссер Андрей Могучий, его спектакли мне очень понравились. Они мне показались очень театральным театром. Я ненавижу драматические театры с этими специальными голосами актеров, которых где-то там учат, с их всегда какой-то неживой интонацией. А у Могучего ничего этого нет. Там вообще, по-моему, никто особенно ничего не говорил, слава Богу. А музычка была прекрасная. И еще его спектакль визуально был очень мощный и красивый. Дмитрий Крымов мне очень нравится. Опять же, потому что он делает упор на дизайн — он художник. В его спектаклях мало говорят, там заняты, как правило, не актеры, а какие-то другие люди — либо художники, либо певцы или профессиональные музыканты. Мне это очень нравится — когда на театральной сцене меньше актеров, а больше… ну, кого-нибудь другого.
Леонид Десятников
Композитор, экс-худрук Большого театра
Не люблю драматический театр, нет потребности его посещать. Как и все мое поколение, я воспитан на кино и до такой степени свыкся с той реальностью, которую нам предоставляет пленка или цифровая камера, что, приходя в театр, поражаюсь неестественности происходящего. Время от времени я с удовольствием смотрю на живых актеров, но это, как правило, не связано с традиционным психологическим театром —скорее это перформанс или жанры, существующие на стыке между музыкой, драматическим театром, балетом, ритуалом и т. д. Несколько лет назад в Петербурге посмотрел подряд спектакли Мастерской Петра Фоменко. Вот его актеры, как кажется, отчетливо понимают неестественность существования на сцене, поэтому ведут честную игру. И потом, в Театре Фоменко есть вещь, которая редко встречается в драматическом театре: я слышу там нормальную русскую речь, какая в моем представлении и должна быть у актера. Не преувеличенное аффектированное произношение, а просто нормальная русская речь: так говорят Галина Тюнина, сестры Кутеповы… Я музыкант и, прожив много лет на свете, уже, как профессор Хиггинс, обладаю способностью определить, откуда прибыл человек. Сестры Кутеповы, например, разговаривают так, как если бы они жили в послевоенном Ленинграде. При этом они при необходимости используют разные регистры голоса и демонстрируют разные манеры речи… Но это все скорее исключение, чем правило.
Фекла Толстая
Журналист, ведущая радиостанции «Серебряный дождь»
Бываю в театре 1–2 раза в месяц. Ходить чаще мешает вечерняя работа и ложное представление о том, что трудно попасть. Последнее, что видела, — читки пьес и сценариев на фестивале «Кино без пленки», который проводит Театр.doc. Мне вообще кажется, что читки сейчас интереснее многих спектаклей. Публика легче откликается на такую форму. Необязательность, «недоделанность», которая есть в читке, позволяет расслабиться и читающим текст, и тем, кто их слушает. Возникает более легкая, свободная атмосфера, способствующая быстрому «обмену веществ» между актерами и публикой. Нам сейчас столько всего показывают, глаза так напичканы впечатлениями, что вдруг оказывается: текст как он есть, попадает в зрителя гораздо точнее. Это как с юмором — чем больше он подготовлен и отрепетирован, тем больше к нему требований. Шутка, рожденная сию секунду на сцене, может быть очень смешной. Но если к ней сшит костюм и подобран реквизит, ее ценность многократно падает — может быть, что-то подобное происходит и в театре на читке: то, что рождается на наших глазах, ценнее того, что давно зафиксировано.
Николай Хомерики
Кинорежиссер
Очень часто разочаровываюсь. Театр — вещь мне не близкая. Кажется каким-то ненастоящим. Могу сказать двумя словами: не верю. Когда верил? В свое время — спектакль Камы Гинкаса по «Преступлению и наказанию» Достоевского произвел сильное впечатление. Сейчас не знаю, понравилось бы или нет. Хожу, когда хочется отвлечься и посмотреть какую-то ерунду. Или когда приезжает Эймунтас Някрошюс, билетов нет и надо напрячься, чтобы попасть. Ходил в Театр.doc на спектакль «Я боюсь любви», режиссер Григорий Катаев. Драматургия понравилась. Вообще Театр.doc очень близок мне тем, что не претендует ни на что такое постановочное. Практически все происходит в рамках читки. Эта условность, но она работает. Во всяком случае, я принимаю эту условность.
Елена Фанайлова
Поэт, журналист
Я разлюбила театр как вид искусства, который слишком сильно вторгается в мою психику, в личное пространство зрителя. К тому же я — за небольшими исключениями — очень не удовлетворена состоянием русского драматического театра. Мне кажется, что состояние актерской психики совершенно не соответствует состоянию современного человека. Я, по правде говоря, недовольна и современной русской литературой. Но книжечку всегда можно отложить в сторону, а спектакль отложить невозможно. Если пришел, по крайней мере, до конца первого действия, ты должен досидеть. Хожу либо в Театр.doc, либо в «Практику». Этот тип театра работает с документом и по крайней мере не претендует на то, что он высокое искусство. А я предпочитаю в современном театре документальность.
Владимир Мартынов
Композитор, писатель, философ
Не люблю драматический театр и все, что связано с нарративным театром. Вот когда Пина Бауш приезжала — это другое дело. На Роберта Уилсона пойду, а так — нет. Из российских спектаклей хорошее впечатление произвел «Агата возващается домой» в театре «Практика». На очень хорошем европейском уровне сделано. И драматургия, и сценография. Очень крепко, культурно, хорошо.
Андрей Хржановский
Аниматор, кинорежиссер, сценарист
Стараюсь не пропускать важные театральные события. Смотрел «Дядю Ваню» в Театре имени Вахтангова, «Трехгрошовую оперу» в МХТ, «Триптих» у Петра Фоменко. Интересные, мастерские, замечательные работы.
Дмитрий Ханкин
Владелец галереи «Триумф»
Я не очень люблю театр как искусство и не очень верю в драматический театр. Это слишком большая для меня степень абстракции. К тому же, хорошей современной драматургии мало, а классический репертуар давно весь пересмотрен. Его интерпретации давно не возбуждают. Хожу практически на все англоязычное, что показывают в Москве. В рамках, скажем, Чеховского фестиваля. Пару лет назад видел спектакль по Марку Равенхиллу. Это был фестиваль, который устраивал Британский совет в Центре имени Мейерхольда. Замечательная вещь, очень мощная, могучая — и драматургия и текст. Еще одна вещь в «Практике» понравилась. Но театр как времяпрепровождение — вещь сложная. Ведь он должен быть местом, где думают и переживают. Но большинство людей думают и переживают на работе, и от театра напряжения не ждет. Ждет развлечения. А настоящего театра без напряжения не существует.
Алексей Тарханов
Архитектор, архитектурный критик, руководитель блока «Культура» ИД «Коммерсант»
В театр хожу очень редко. Мне либо мучительно скучно, либо неловко за то, что происходит на сцене. Либо и то, и другое сразу. Что произвело впечатление? Весь Лепаж на Чеховских фестивалях, Виктория Чаплин и Жан-Батист Тьере там же, «Воццек» Чернякова и «Петрушка» Вихарева в Большом — вот то, что вспоминается сразу. А еще — спектакли Фоменко… и театр «Тень».
Владимир Сорокин
Писатель
Театр — это какое-то рискованное дело. Там особенно остро чувствуется фальшь, пошлость и рутина. Меня театр больше разочаровывает, чем очаровывает. Место, которое мне кажется живым, — это театр «Практика». Я там бываю достаточно регулярно, наверное, раз в месяц. Там есть что посмотреть.
Даниил Дондурей
Социолог, киновед, главный редактор журнала «Искусство кино»
1. Часто ли Вы ходите в драматический театр?
Нечасто, но почти все спектакли, которые проходят цензуру моей референтной группы (несколько доверенных критиков), я смотрю. В первую очередь на фестивалях «Золотая маска», «NET», «Чеховском», «Сезоны Станиславского», особенно то, что представлено в специальных кураторских проектах. Стараюсь также не пропустить все, до чего могу дотянуться в Берлине, например, из работ блистательной режиссерской плеяды во главе с Михаэлем Тальхаймером. И, конечно, Херманис в любых дозах. Разумеется, и «Римини протокол». А вот с польским новым театром отношения у меня сложились прохладные. Безусловно, это очень осмысленный, сложный и художественно актуальный театр, но более избыточный, даже перегруженный, чем немецкий, что для меня важно.
2. Если нет, то почему?
Мне более интересны небольшие и незавершенные театральные акции наподобие читок пьес в Театре. doc и другие его предприятия — «Любимовка» и «Новая драма», чем традиционные театральные спектакли. У нас они часто, мне кажется, пустые, нафталинные, с непременными коммерческими идеалами.
3. Что произвело впечатление в последнее время?
Так как мне по работе приходится много смотреть фильмов и такой отравы, как телевизор, то о театре приходится в основном… читать. Затем изредка огорчаться, если что-нибудь пропустил. Хорошо, что увидел спектакль венгерского режиссера Виктора Бодо «Час, когда мы ничего не знали друг о друге». Вспоминаю Лепажа, хотелось бы увидеть его новые работы.