Клаус Бизенбах, один из кураторов выставки, возглавляющий Центр современного искусства P.S.1 и созданный в 2006 году отдел медиа и перформанса MOMA, прокомментировал журналу «Театр.» работы, возникшие на стыке перформанса, театра и современного танца.
Роберт Уилсон. Эйнштейн на пляже, 1976
На выставке «100 лет перформанса» нет фотографий актеров, исполняющих в театральных костюмах Аиду. Что же касается Боба Уилсона, Триши Браун, Жерома Бэла — несомненно, эти люди принадлежат танцу или театру, вышли из него. Но также несомненно и то, что будучи предельно новаторскими, свободными, абстрактными, они выходили и выходят за пределы театра, проникая в область современного искусства и экспериментальных практик. Кроме того, эти люди тесно связаны друг с другом: Жером Бэл был, например, учителем Тино Сегала. Работы же Триши Браун, как мне кажется, ближе к скульптуре, чем к современному танцу.
Пол Чан. В ожидании Годо в Новом Орлеане, 2007
Чан устроил свой перформанс в Новом Орлеане спустя полтора года после урагана «Катрина». Вместе с местными жителями он поставил пьесу Беккета «В ожидании Годо», ситуация в которой очевидным образом перекликалась с тем ожиданием помощи, в котором пребывали эти люди. Если пользоваться терминами Йозефа Бойса, это была «социальная скульптура», созданная с привлечением театра. Мы еще раз вспомнили о Бойсе, думая над тем, как сохранить работу Чана: вслед за своими перформансами он создавал нечто материальное — вылепленное из воска, нарисованное мелом на доске — на его основе. От «В ожидании Годо» в Новом Орлеане осталась бутафория, иначе «заряженная» после того, как она использовалась в проекте. К этим предметам мы подошли так, будто это была скульптура, и приобрели их для коллекции MOMA.
Тино Сегал. Kiss, 2004
В Kiss Тино Сегала участвуют два профессиональных танцора, которым он (экономист по первому и хореограф по второму образованию) дает предварительные указания. Пара целуется, держит друг друга в объятиях, они медленно перемещаются по залу, и в разные моменты их позы отсылают к известным произведениям искусства, к Пикассо например. Фотографировать танцоров строго запрещено, нет никаких подтверждений того, что вы были свидетелем перформанса — по замыслу Сегала, он может сохраняться только в памяти. MOMA также решил приобрести работу художника. Для этого мы собрались, двенадцать человек (среди нас были нотариус, музейные специалисты, кураторы) и обсуждали работу Сегала целое утро, чтобы лучше ее запомнить. Ничего не было записано, но я могу в любой момент позвонить коллеге и спросить, как это было.
Марина Абрамович. Pетроспектива в МOМА, 2010
Готовя свою ретроспективу в MOMA в этом году, Марина Абрамович пошла на необычный шаг: объявила кастинг, чтобы найти людей, которые в течение последующих трех месяцев будут повторять в залах музея некоторые ее перформансы. Например, тот, в котором она опускает лезвие ножа между пальцами лежащей на столе руки. Или работу, в которой художница лежит под скелетом. В итоге собралось больше двух сотен человек — это было похоже на пробы в бродвейский мюзикл! В конце работы выставки участвовавшие в ней сорок человек собрались вместе, и я спросил, чем они занимаются. Оказалось, среди них были и художники, и танцоры, и актеры с режиссерами.