Принято думать, что Бертольд Брехт – хороший драматург. Премьера Миндаугаса Карбаускиса в театре им. Маяковского опровергла эту истину. Пьеса «Господин Пунтила и его слуга Матти» о финском помещике-самодуре, страдающем своеобразным раздвоением личности, в постановке Карбаускиса превратилась в длинную историю о том, как водка (много водки) делает человека лучше.
В связи с пьесой можно было бы пуститься в рассуждения о социальных невзгодах, заставляющих нас метаться между моралью и прибылью, об отношениях между диктаторами и народом, но всё эти рассуждения будут мимо спектакля.
Карбаускис, недавно возглавивший театр Маяковского и показавший нам обнадёживающих «Талантов и поклонников», никак не ассоциируется в общественном сознании с острой социальностью, политичностью и, как следствие, с Брехтом. Он знаком нам как режиссер, способный говорить на серьёзные общечеловеческие темы, о которых как-то неловко даже вспоминать «в трудный двадцать первый век средь компьютерного блуда». Так что никто не ждал от Карбаускиса шумных лозунгов, зонгов, красно-белых плакатов и яростной сатиры. Но откуда-то возникший на афишах маркер «18+» все же пробуждал некоторые сомнения и надежды. Ни надежд, ни вообще своего наличия этот маркер, прямо скажем, не оправдал. Спектакль получился чинный, благородный, религиозных и нравственных чувств не оскорбляющий, хотя и не лишённый небольшого количества скабрёзностей, столь близких русскому сердцу. Пьеса Брехта плавно перетекла из сатирической народной комедии в мелодраматическую комедию положений, уступающую по своим качествам даже сомнительным творениям Рея Куни.
Все конфликты Брехта оказались нейтрализованы, углы сглажены, слова – растушёваны. Статичная сценография Сергея Бархина – белое, заставленное бесчисленным количеством пустых бутылок пространство – сообщало актёрам и всему происходящему дух ленной разнузданности, безответственности, припудренной следами особого бюрократического шарма (хамство+самодурство+богатство). Карбаускис невольно пытается оправдать Пунтилу, Еву, Матти, Атташе – каждого персонажа, и это уравнивает в правах абсолютно всех. В такой ситуации основной конфликт, заложенный Брехтом, девальвируется совершенно, а другие конфликты выглядят банально и ненужно.
Судя по последним двум спектаклям, худрук «Маяковки» от качественной режиссуры решил дрейфовать в сторону качественного актёрского театра: ведь совсем нетрудно представить наличие «Господина Пунтилы» на сцене Малого, например. Но, как ни крути, от известного литовского режиссёра ждешь чего-то более масштабного, чем смачно сыгранный трехчасовой рекламный ролик водки «Финляндия», которая, судя по спектаклю, и впрямь делает людей намного лучше.