Иллюстрация Александра Наумова
Дискотечный угар. В углу темной сцены комната, набитая танцующими людьми, как мотыльками, последний раз кружащимися вокруг раскаленного фонаря. На свету видно, как испаряется пот. Оттуда выпадает человек (Олег Толкунов). Он садится на стул, чтобы успокоить стук сердца. Он пытается поймать равновесие, но стул наклоняется. Человек падает. Друг за другом безымянные люди выходят и садятся на стулья. Балансируя на двух ножках, ищут равновесие — и тоже падают. Повторяясь, действие становится своей противоположностью: эти люди то ли падают, чтобы подняться, то ли поднимаются, чтобы упасть. Падение — одновременно и потеря равновесия, и выпадение из состояния нирваны.
К выстроенному амфитеатру присоединяются перпендикуляр зрительских рядов. Актерам остается угол между двух стен и пол. Близость сцены и зрителей, такая важная для современного танца, становится еще и образом спектакля: те, кто на сцене, оказываются запертыми рядами зрителей. Все остальные места действия — обрывки ощущений от заполненного автобуса (стулья парами стоят в ряд), врачебного кабинета (над лежащим человеком наклоняются слишком близко, приставляют камеру к лицу), больничного двора (две стены без дверей, люди в пижамах).
На афише спектакля — человек с бесформенной бумажной головой без лица. У каждого актера здесь появляется «ватный» двойник, фиксация выхода из тела, наблюдения за ним со стороны.
«Изоляция от общества — важный фактор лечения», — говорит голос из громкоговорителя. Повторенный несколько раз, совет становится приговором.
***
«Пока ты здесь» появился как результат участия Liquid Theatre в программе «Театр + Общество»: семь независимых театров (еще «Театр.doc», ЦЕХ, костромской «Диалог Данс», челябинский «Манекен», «КнАМ» из Комсомольска-на-Амуре, екатеринбургский Центр современной драматургии), каждый по-своему работает с теми социальными группами, до которых культура добирается в последнюю очередь. Объектом внимания команды Liquid Theatre стали пациенты наркологической больницы. Сначала предполагалось вывести их на сцену, но в процессе работы стало понятно, что спектакль сложится из впечатлений «ликвидов» от посещения клиники. Встречи, разговоры в больнице, совместные театральные походы и обсуждения стали частью спектакля. «Ликвиды» рассказывают о том, что произошло с ними, что им самим снилось после похода в больницу. «Пока ты здесь, мир живет без тебя» — написано на заборе наркологической лечебницы № 17. Отсюда название спектакля, но понять его можно и иначе. Занимаясь арт-терапией, нельзя рассчитывать, что попытка заразить театром тех, кто страдает серьезным недугом, увенчается стопроцентным успехом. Тот, кто пришел на одну встречу, может не только не прийти на следующую, но и вообще больше не вернуться к лечению. Название намекает не на ощущение близости смерти, а, скорее, на кратковременность встречи, контакта, взаимного присутствия. Понимание, что действовать можно только здесь и сейчас и что это терапия прежде всего для тебя самого — это тоже «пока ты здесь».
В новом для России театральном направлении, которое у нас условно стало называться социальными проектами, нет ничего нового, скорее, это актуализация старого вопроса об ответственности художника, когда перфекционистские усилия надо направить на то, чтобы зрители не испытывали жалости, не делали скидок на то, что на сцене человек, который плохо слышит или не может ходить.
«Театр + Общество» не единственная затея в интенсивно растущем интересе театра к социальной работе. В Ростове-на-Дону запущен проект «Арт-амнистия», там драматурги и режиссеры работают с заключенными тюрем. «Театр.doc» проводит театральные уроки литературы в школах и готовится выпустить методичку, чтобы делиться опытом. Работа драматургов в колонии для несовершеннолетних закончилась выпуском сборника пьес и показом эскизов спектаклей по ним в «Театре.doc». «Больничные клоуны» делают образовательные мастер-классы для актеров. И так далее.
О социальной ответственности театра в этом сезоне говорили, писали, проводили дискуссии. «Петербургский театральный журнал» скоро выпускает номер, целиком посвященный социальным проектам. Социальный ракурс и от критики требует особенного подхода: в этом номере ПТЖ не будет ни единой рецензии, только разнообразное изложение фактов, только информация из первых рук.
Обычно в проектах, направленных на отдельные социальные группы (для жителей района, для детей с особыми потребностями, для пожилых людей в домах престарелых), театр — это метод, а не цель. Просто те, кто занимается театром, помогают людям с помощью навыков, которые у них есть. Даже на Западе, где социальные проекты занимают гораздо большее место в работе городских театров, на выходе спектакли оцениваются зрителями и профессионалами, все-таки исходя из социального контекста, в котором они появились. Случай Liquid Theatre иной.
Цель — привлечь зрительское внимание к проблемам людей, страдающих алкоголизмом, — могла легко привести, например, к идее сделать документальный спектакль, поговорив с зависимыми об их детстве, условиях, в которых они выросли, попробовав найти точки слома. Так поступил бы другой театр, но не «ликвиды», известные своими уличными спектаклями, представлениями в жанре site-specific и тяготением к пластическому театру. Их спектакль имрессионистский, молчаливый. Он скрепляется на уровне звуков: стул падает, сердце стучит.
Детство — это то, что мы все без исключения потеряли. И, наверное, самое страшное — то, что, проснувшись в холодном поту, нельзя пойти и лечь между мамой и папой. Один из немногих вербальных эпизодов, которые есть в спектакле, — это воспоминания о самых сильных детских ощущениях: страхе, одиночестве, защищенности, счастье. Актрису (Светлана Ким) поднимают на руки, чуть покачивая, несут несколько рук. Из невесомости тихонько она рассказывает как будто наши общие сны.
Звук турбин взлетающего самолета, раскачивающиеся качели, крики кошки с улицы — шумовой строй спектакля, его малоосвещенность и ассоциативное соединение эпизодов делают его похожим на сборник снов. Сон об унифицированности эмоций. Сон о непреодолимом расстоянии между людьми. Сон о потере гармонии.
Рядом со спектаклем «ликвидов» можно поставить на нашей территории вышедший в этом году документальный фильм Любови Аркус «Антон тут рядом». Досмотрев его, вы понимаете, что это не история про мальчика-аутиста, как можно было подумать вначале. Это фильм про Любовь Аркус, которая говорит: «Антон — это я». Это признание, что, пока ты сам в себе не увидишь мальчика-аутиста, который нуждается в помощи, идея спасения мира останется прекраснодушной и наивной. Спектакль «Пока ты здесь» о том же: направив свое внимание на пациентов наркоклиники, Liquid Theatre сделал спектакль не о них, а о себе и о нас.