На фото: “Имитация жизни”. Фото предоставлено Платоновским фестивалем.
В Воронеже завершился седьмой Международный фестиваль искусств имени Андрея Платонова. Его проводит фантастическая команда под руководством режиссера Михаила Бычкова при поддержке губернатора Воронежской области Алексея Гордеева. По размаху и качеству этому фестивалю нет равных в регионах.
Стоит отметить блестящую организацию фестиваля: несмотря на многочисленные форс-мажоры вроде диверсий компании «Аэрофлот», то и дело переносившей рейсы, так что многим артистам приходилось добираться из Москвы на автобусах; или внезапной непогоды, срывавшей концерты на открытом воздухе, все запланированные мероприятия состоялись и прошли на высшем уровне.
Междисциплинарной программе Платоновского фестиваля могли бы позавидовать и московские смотры. Если это музыка, то Люка Дебарг, Антон Батагов и Полина Осетинская. Если балет, то молодежная труппа прославленного NDT с новой программой, которую еще не видели в России. Если опера, то мировая премьера «Родины электричества» Глеба Сидельникова по рассказам Андрея Платонова в постановке Михаила Бычкова. Всего не перечислишь — на Платоновском фестивале состоялось около десятка российских премьер.
А еще прошли интереснейшие выставки от масштабной ретроспективы Александра Тышлера до концептуальной экспозиции Павла Пепперштейна, где древнегреческие мифы вроде суда Париса или лабиринта Минотавра были остроумно представлены в виде супрематических композиций. Пепперштейна показывали в арт-центре «Коммуна» — заброшенном здании типографии на задворках парадного проспекта Революции. Здание каждый год собираются снести, так что каждая выставка здесь может оказаться последней.
Неожиданно тема разрушения старой культуры, старого города откликнулась в спектакле «Имитация жизни» Корнеля Мундруцо — хедлайнера нынешней театральной программы Платоновского. Венгерский режиссер одинаково успешно работает в театре и кино: он получает премии в Каннах и Локарно, ставит в театрах Германии, Польши и Швейцарии, а у себя на родине создает театр «Протон», побывавший уже на 70 фестивалях, от Авиньона до Сингапура. В Москве он выступал всего однажды, на фестивале NET со спектаклем «Деменция». «Имитация жизни» была создана прошедшей весной в копродукции с австрийским фестивалем Wiener Festwochen и стала одним из его хитов.
Здесь Мундруцо убедительно соединяет свой театральный и киноопыт. Действие начинается с длинного видеомонолога немолодой женщины-цыганки — его записывает на камеру представитель некой мутной организации, приехавший выселить её из дома за долги по коммунальным платежам. Актриса Лили Монори существует на крупном плане так физически достоверно, что убеждает нас в документальности этого видео. И когда экран поднимается, а за ним оказывается павильон с двумя артистами, в первый момент ты не веришь, что все это было игрой.
Кинонатурализм Мундруцо сочетает с такой же театральной гиперреалистичностью. На сцене выстроена настоящая квартира со всей мебелью, бытовой техникой, посудой и даже сушкой для белья. И в то же время этот старый будапештский дом, обреченный на снос по программе местной реновации, не лишен поэзии — теплый рассеянный свет, проникающий через высокие арочные окна, напоминает о живописи старых мастеров. А картина краха семейства и всего былого уклада решена с потрясающей метафоричностью.
В какой-то момент опустевшая комната начинает вращаться по вертикали, и весь накопленный за годы хлам рушится, выпадает из шкафов, разбивается и разлетается по всей сцене… Это медленное вращение, неумолимое, как судьба, производит апокалиптическое впечатление. Тут, кажется, можно ставить точку. Но на развалинах старой жизни, среди хаоса и мусора, начинается новая история: ветхое жилье ушлые риэлторы снова сдают в аренду. И в квартире появляется новый ребенок — вместо того мальчика, что однажды выкрасился блондином и сбежал от родителей, не желая больше быть цыганом, то есть человеком второго сорта.
Толчком к созданию спектакля послужил реальный случай — жестокое избиение молодого цыгана, вызвавшее в Венгрии волну протестов и антирасистских демонстраций. А виновником случившегося оказался сородич жертвы, скрывавший свою национальность.
Тема бытовой ксенофобии поднималась и на читках белорусской драматургии, проходивших на Платоновском фестивале впервые. Кураторы Кристина Матвиенко и Александр Марченко отобрали для проекта шесть пьес, представленных молодыми режиссерами. Наряду с уже хорошо известными в России текстами Павла Пряжко и Максима Досько, воронежские зрители познакомились с новыми именами — в частности, с пьесой белорусского культуролога и литератора Юлии Чернявской «Синдром Медеи». В своем переложении античного мифа о колхидской детоубийце она соединяет торжественную трагедию Еврипида с современными реалиями из жизни мигрантов. Её Медея — дочь богатого кавказца, у которого Ясон в лихие перестроечные годы «отжал бизнес». Она благородна, добра и сильна древней мудростью предков, но для окружающих остается «чуркой нерусской», которой в случае беды никто не подаст руки. Пьеса Чернявской — не столько семейная история о предательстве и мщении, сколько приговор обществу — недалекому, шовинистскому и не способному на сочувствие.
О судьбе иноземцев в России рассказывал и спектакль Драматического театра Варшавы по «Епифанским шлюзам» Андрея Платонова, чьи произведения составляют на фестивале отдельную обязательную программу. Повесть об английском инженере, который пытался измерить нашу страну «аршином общим», да и сгинул в диких и жестоких краях, режиссер Кшиштоф Рековский дополнил мемуарами соотечественников о путешествиях по России. И хотя сами актеры утверждали, что им ближе не европейский рационализм, а загадочная славянская душа, картина варварской страны, где пьют, поют и убивают, получилась несколько карикатурной, хотя и зловещей.
Тема чужаков, пришлых, незнакомых и оттого опасных, прозвучала даже в «Зимней сказке» Деклана Доннеллана, приехавшей в Воронеж после Чеховского фестиваля и сыгранной здесь, увы, в последний раз. Поэтому выглядит символичным, что закончился Платоновский фестиваль мессой мира «Вооруженный человек» — грандиозным антивоенным сочинением английского композитора Карла Дженкинса, где рядом звучат библейские псалмы и мусульманские молитвы, европейская и восточная музыка, строки Киплинга и крики тех, кто выжил в Хиросиме. Этот пацифистский аккорд логично завершил композицию смотра, круг его тем, действительно актуальных, острых и болезненных. Растущей в обществе агрессии и нетерпимости Воронеж противопоставил убедительный образец политики, сделавшей ставку на культуру. И переполненные залы, разлетевшиеся в первые дни продаж билеты и умные лица зрителей говорят о том, что эта политика востребована и дает свои плоды.