Сегодня, 2 февраля, в Театре.doc (на Площадке 8/3) пройдёт премьера спектакля «Зелёные щёки апреля» — режиссёрского дебюта актрисы Елены Маховой по одноимённой пьесе Михаила Угарова.
Напомним, в числе актёрских работ Елены Маховой — роли в спектаклях театра «Практика», Театра Наций, Театра.doc, Музея-театра «Булгаковский дом». Сыграла главную роль в спектакле Жени Беркович «Считалка» по повести Тамты Мелашвили, по итогам прошедшего сезона вошедшем в лонг-лист Российской национальной театральной премии «Золотая Маска» (об этом спектакле журнал ТЕАТР. писал здесь и здесь).
«Зелёные щёки апреля» — режиссёрский дебют Маховой. В июне 2019 года в рамках фестиваля памяти Михаила Угарова в Театре.doc была представлена читка этой пьесы, осуществлённая также Еленой Маховой. О том, как происходило рождение читки и её превращение в спектакль, Елена Махова подробно рассказала журналу ТЕАТР.: «Для меня эта пьеса сложная потому, что она диалоговая, в ней очень много текста и довольно мало действия. Сложно выстраивать мизансцены, давать задачи по действию актёрам и так далее: большое количество слов, сложных мыслей, исторических (и, в том числе, театральных) подтекстов… Во время репетиций мы постоянно открывали какие-то новые шифры, которые закладывал Михаил Юрьевич Угаров: у нас, к сожалению, нет такого объёма, мы не читали столько книг, у нас совсем другая школа жизни. На обсуждении нашего прошлогоднего прогона «для своих» Иван Угаров сказал, что его отец называл эту пьесу самой сложной, говорил, что вообще её ненавидит, потому что она «нетеатральная» и её поставить невозможно. Но потом Ваня улыбнулся и сказал: на самом деле это значит, что эта пьеса самая любимая.
Почти два года назад, когда от нас ушёл Михаил Юрьевич Угаров, а потом, через 36 дней, Елена Анатольевна Гремина, это обескуражило и ранило всех, кого я знаю. После того, как оцепенение начало отходить, Театр.doc понял, что нужно что-то сделать, чтобы «толкать в будущее» наследие Михаила Юрьевича. Команда Дока собрала фестиваль, который назывался «Угаров.DOC» («Пять вечеров с Угаровым»), — читали девять пьес и ещё одно произведение Угарова, по две читки в день. И когда подавали заявки, со мной что-то произошло. Я понимала, что я не режиссёр, — закончила режиссёрский факультет ГИТИСа, но актёрскую группу (в мастерской Олега Львовича Кудряшова); какие-то вещи давно начинала делать как режиссёр, но они были «неофициальные» — с моей актёрской речевой группой, с детьми в школе Феофановой, какие-то капустники, показы (в том же Театре.doc), режиссировала концерты моей группы «ЛенаНеМогу» (было не столько музыкальное, сколько театральное действие)… Но меня очень задела смерть Угарова, и я вдруг почувствовала себя в силах спросить, можно ли мне поучаствовать в этом фестивале читок.
Помню, как проснулась в семь утра и решила прочитать все тексты, которые написал Угаров. Первое, за что взялась, — «Зелёные щёки апреля», потому что само название меня сразу заставило вибрировать: в апреле я родила свою дочь, и апрель для меня — это особый месяц… К концу прочтения я уже понимала, что именно её хочу поставить. Зрители читки, которые не знали о том, что я не режиссёр, были довольны: подходили, благодарили меня и говорили, какой удивительный режиссёрский язык, — было довольно забавно, но это дало нам эмоциональные авансы. А дальше нужно было скопить силы — чем я, собственно, и занималась полтора года: очень многое нужно было осознать и накопить у себя внутри.
В итоге, хотя режиссёрское и визуальное решение тогда было совсем другим, почти вся команда читки вошла в окончательный состав участников спектакля. Изначально я была человеком, который собирает эту dream team, — уже в процессе выяснилось, что придётся режиссировать, находить решения каждой сцены и всей картины в целом, художника, художника по свету, собирать звук… Но это не было режиссёрской амбицией — просто та волна, с которой я не могла сойти. С командой мечты — артистами и моим любимейшим художником Ксенией Сорокиной — мне было легко. В том числе потому, что мы выросли из «Считалки» — спектакля театрального проекта Жени Беркович и Саши Андриевича «Дочери Сосо». В нашей «Считалке» я нашла основную часть команды «Зелёных щёк апреля»: Мариэтта Цигаль-Полищук, Ксения Сорокина, художник по свету Елена Перельман, ну и я сама. Мы уважаем друг друга, у нас есть общий взгляд на творчество и общее театральное видение, поэтому нам здорово вместе работать. Так что всем, кто меня будет спрашивать про «Зелёные щёки апреля», я буду в обязательном порядке говорить, что всё родилось из «Считалки».
Никакой уверенности у театра, да и у нас всех, что из этого всё же получится что-то толковое, не было, и мы изначально не делали это как работу для Театра.doc, — но Док нас поддерживал в репетициях. Уже после прогона «на своих» было принято решение, что как премьера мы будем выпускаться от Театра.doc, и это для нас большая честь и радость. Это наш родной театр — театр Угарова и Греминой, и свой спектакль мы посвящаем этим двоим: во многом они создали ту театральную реальность, в которой мы живём, они прямые или косвенные учителя для каждого из нас, потому что воспитали нас самих либо кого-то из наших учителей. Театр.doc — это такой корень того большого дерева, на котором мы все поместились.
Наше с Ксенией Сорокиной решение спектакля можно назвать «театральным»: Ксения предложила совместить шекспировский театр и чеховский театр, чтобы было два разных полюса… которые сталкиваются в Театре.doc. Для меня лично это три самых ярких театральных направления, которые никак не пересекаются, — а мы попробовали их соединить. Но Театр.doc здесь представляет только текст Угарова — наша отправная точка. Мы сразу сговорились — это было моё условие, — что текст Угарова мы не меняем, не выкидываем, относимся бережно к каждому слову и всё, что он написал, сохраняем — ровно в том виде, в каком написано. Выразить этот огромный текст я — видимо, ввиду своих театральных и личностных особенностей, — через эстетику Театра.doc не могла: например, Михаил Юрьевич Угаров был чаще всего против музыки в театре — а у нас композитор Оля Крикова создала целую музыкальную композицию, которая сквозит через весь спектакль от начала и до конца, у нас есть музыкальная тема Крупы, музыкальная тема природы… Но я за стопроцентную откровенность в любом творческом действии, поэтому «Зелёные щёки апреля» — это тот театр, который любим мы, тот театр, который только мы можем сделать, — и только его можем сделать, потому что это отражение нас.
Театр Шекспира родился из того, что в пьесе есть три валькирии, которые появляются в конце, — абсолютные макбетовские ведьмы. Помогло и то, что главный герой, Серёжа, говорит, что в детстве играл Гамлета, и финальный его монолог — это практически «Быть или не быть», только в «доковском» стиле. Я сделала так, что валькирии изначально и рисуют нам эту картину мира, с полуторастраничными описаниями природы, листиков и деревьев; туда, в этот мир, заходит Серёжа, и с ним происходит трансформация из-за встречи с незнакомцами на пути. Валькирии начинают спектакль, заканчивают, подталкивают действие внутри него… А что касается Чехова — Серёжа ждёт поезда со своей Ниночкой: абсолютно Нина Заречная, дачные романы, вот это всё… Да и вообще в пьесе всё дышит чеховским театром, это практически привет одного драматурга другому (недаром Угаров снял прекрасный фильм о Чехове — «Братья Ч»). Так что эти решения приходили как будто сами собой, а мы были только проводниками того, что написано… хочется в это верить!
В описании спектакля не фигурируют имена Крупской и Ленина — у меня была попытка их всё же назвать и даже заинтриговать этим потенциального зрителя, но артисты восстали против: считают спойлером. Когда ты читаешь пьесу, то не сразу понимаешь, что эти муж и жена — Ленин и Крупская, а в финале они практически напрямую об этом говорят. И мы в спектакле тоже не показываем Ленина и Крупскую сразу — только в финальной трети спектакля открываем это прямым ходом, который кажется зрителям довольно забавным (например, Ленин надевает мохнатую лысину и не выговаривает «р»). Эти двое, которые пришли в жизнь Серёжи и за один час её навсегда поменяли (или даже лишили его жизни — это мы оставляем решением зрителя, у нас в конце многоточие), так же вошли в жизнь каждого человека, который родился в России и тех странах, которые стали потом Советским Союзом. Историю Ленин и Крупская поменяли раз и навсегда, и последствия этого, видимо, будут всегда с нами: эта история уже в наших генах, это часть нашего будущего и наше настоящее. И спектакль, конечно, метафора: эти двое сломали жизнь мальчику с розовыми ушами, верящему в идеалы, в героев, в своё светлое будущее, в будущее своей страны, — в частной истории мы показываем, что произошло с нашей страной.
Но говорим мы и о том, что происходит сейчас в нашей социальной и политической жизни. Мы считаем себя тоже «доковской» командой, я всегда была солидарна с политической позицией Театра.doc, и для нас было важно через этот спектакль выразить то, что мы видим сейчас. Например, в спектакле есть монолог Лисицына (то есть Ленина, которого блестяще играет Гриша Перель) о героях. И уже ближе к прогону я вдруг поняла, что это монолог о тех, кто сейчас — лично для меня — является героями. Тот же Егор Жуков. И мы вкладываем такой подтекст, пытаясь даже призвать к свободе. Я и вся наша команда — за свободу, гласность и отсутствие цензуры, за то, чтобы каждый из нас мог выражать свою правду и говорить вслух о том, что нас волнует. И за это нельзя сажать людей, или давать им сроки, или судить… Мне кажется, что наш Серёжа, мальчик, чья жизнь меняется в одночасье, — это все мальчики, за которых мы сейчас стоим в пикетах возле Администрации президента и пишем видеообращения…».
В спектакле «Зелёные щёки апреля» заняты Мариэтта Цигаль-Полищук (Крупа), Максим Жегалин (Серёжа), Григорий Перель (Лисицын) и Олег Соколов (Бауэр).