Журнал ТЕАТР. о квесте Александры Ловянниковой на фестивале «Толстой».
Фестиваль «Толстой» уже четвертый раз подряд собирает в музее-усадьбе «Ясная Поляна» спектакли по произведениям Толстого со всего мира. Новостью этого года стала разнообразная детская программа. Главное ее событие – спектакль-квест по мотивам романа «Война и мир» для младших школьников.
Самое важное, что дает спектакль-квест Александры Ловянниковой, сочиненный специально для театрального фестиваля «Толстой» – ощущенческий опыт. В путешествии по 9 станциям (с маршрутным листом и возможностью выбрать направление: в сторону «Войны» или в сторону «Мира») нет ничего про жизнь Толстого, про историю создания многотомного романа. Все только про физические и эмоциональные переживания. Как это: лежать под дубом (даже если он – ива) и сквозь ажурную ткань листвы в облаках обдумывать свою судьбу? Как это – высматривать в бинокль притаившегося в огороде врага? Как это – кружить в туре вальса на первом в жизни балу?
Тело не запоминает смыслы. Тело запоминает состояния. «Что вы помните из романа Толстого «Война и мир»? – спрашивает волонтер на первой станции. Я бы предпочла ничего не помнить. От четырех уроков, отведенных в школьной программе на эту громадину, осталось тошнотворное ощущение «впихнуть невпихуемое» в голову. Какие-то схемы по системе персонажей, книжки с кратким содержанием «100 золотых сочинений». И стойкое неприятие к этому (прекрасному!) тексту на всю жизнь. А ведь все может быть по-другому!
Сено немного колется и щекочет спину. На первой станции в направлении «Война» нужно лежать на стоге и описывать проплывающие облака. На второй – оказаться внутри мизансцены горящей Москвы (на фоне картонного панно) и представить себя в роли поджигателя («вот тебе факел»). Или гусара, уходящего из столицы за Кутузовым («вот тебе сабля и кокарда»). Представить и замереть для исторической фотографии.
В направлении «Мир» – светские развлечения: святочные гадания по книжкам (Толстого, разумеется), задания-фанты «изобрази дрессированную собаку», «произнеси быстро 5 скороговорок», «обними соседа». Примечательно, что оба маршрута, «Война» и «Мир», сходятся на общей станции – про язык. На деревьях развешаны фигурные таблички с фразами на французском, перед участниками – таблица-словарь, с помощью которого эти фразы нужно перевести. А заодно и вспомнить русские слова, заимствованные из французского. Пока вспоминаешь (а их сотни), чувствуешь себя русским офицером во французском «бистро», у которого с врагом было куда больше общего, чем со своими крестьянами.
Александра Ловянникова, режиссер и художник, известная своими рукотворными минималистскими спектаклями для самых маленьких, и здесь использует минимум украшательств. Картонная люстра, болтающаяся на ветру, обозначает бал. Картонные рамки для Инстаграм-фото обозначают финал маршрута. Элементарная черно-белая деталь каждой станции – чтобы разбередить воображение будущего читателя романа. И так незаметно, «между строк», в игровой ситуации втиснуть в его сознание смысловые хэштеги: «святочные гадания», «стратегия Кутузова», «салон Анны Павловны Шерер», «стиль ампир», «завещание для Пьера» и многое другое. По этим хэштегам читатель, впервые открывающий для себя текст, сложит свой собственный тезаурус для изучения вселенной «Войны и мира».
Квест Ловянниковой – это воздух, гуляющий меж перелистываемых страниц четырех тяжелых томов. Какие-то 30 минут, занятых безделицей (ну, на небо посмотреть, ну, в фанты поиграть) выполняют очень нужную функцию – готовят маленького читателя к путешествию по огромному роману. Готовят не нагромождением фактов, а приобретением личного чувственного опыта. Самыми наивными способами предлагают проверить на себе и убедиться, что между «войной» и «миром» ты всегда выбираешь сам; что на уровне языка нет врагов и границ, что однажды вместо «великого произведения великого писателя» тебе может открыться близкая и понятная история живых людей.
Потенциальные зрители этого спектакля-путешествия еще ничего не знают ни про Андрея Болконского, ни про фельдмаршала Кутузова, ни про Наташу Ростову. Но у них уже есть эмоционально пережитое, свое собственное «небо Аустерлица», «Москва, спаленная пожаром», «первый бал». И они обязательно вспомнят при прочтении все это на уровне ощущений: какой формы облака видели, как шуршала трава под ногами, как поджигали картонную Москву картонным же факелом. И опознают себя в героях – свое, уже присвоенное, знание на бескрайних просторах чужого и не всегда понятного текста. И будет не «надо и должен», а «понимаю и люблю».