Книга «Сказка про темноту», в которую вошли сценарии и пьесы Родионова, опубликована в издательстве «Порядок слов».
Напомним, театральный и кинодраматург Александр Родионов широкой публике известен прежде всего как автор сценариев к фильмам российской «новой волны» 2000-х годов. Именно эти «кинотексты» — литературные сценарии, положенные в основу фильмов Николая Хомерики и Бориса Хлебникова, — и составили основу сборника: в частности, давшая название книге «Сказка про темноту», «Сумасшедшая помощь», а также нереализованный сценарий «Сон оказался предвестником несчастья».
Однако не менее важной является театральная деятельность Родионова — в строгом смысле, именно эстетика документального театра определила стиль Родионова не только как драматурга, но и как сценариста, а в итоге сформировала особую интонацию российского кино так называемой «новой волны», повлияв на художественный язык не только театра, но и кинематографа.
В сборнике «Сказка про темноту» представлены несколько коротких пьес — в их числе «Война молдаван за картонную коробку». Напомним, «Война молдаван…», поставленная в Театре.doc в 2003 году, стала одной из первых документальных драм в стране и одной из первых работ молодого независимого театра (Родионов участвовал в проекте «Документальный театр», с которого началось одноимённое движение в России, ещё в 1999 году).
Помимо пьес и сценариев, в объёмный том вошли фрагменты интервью Александра Родионова, а также размышление-послесловие Елены Грачёвой «Образ-пространство. О кинодраматургии Александра Родионова». Любопытное издательское примечание к сборнику вписывается в логику документального театра: «Печатается с сохранением стилистических и орфографических особенностей авторского текста».
Во многом определяющий творческий метод Родионова фрагмент интервью опубликован в сборнике: «Драматургия не „должна быть“ — она просто есть от природы в любом диалоге, и не одна, а несколько одновременно. Вся сложность — понять их и выбрать нужный „галс“. Если почувствовать для себя цели персонажей — и допустить, что этих целей не просто достичь и они могут быть не теми, которые важны автору, — то, скорее всего, разговор будет похожий на жизнь хотя бы в том, что он произошёл не беспричинно, но при этом герои оставались свободны. И отдельно надо решать вопрос цели для себя как для автора: годится ли как цель — „чтобы в диалог поверил зритель“? Может быть, единственная разумная цель — это просто проверить, могут ли такие-то персонажи говорить в такой-то ситуации или в другой, и что получится, если они будут говорить?»