Хотя театр занимается практически всеми сторонами сегодняшней жизни, сам театральный мир достаточно герметичен и консервативен. Особенно наш, российский. Поэтому редакция журнала ТЕАТР. решила открыть просветительскую рубрику, которая будет знакомить людей театра (и всех остальных любопытствующих) с новыми технологиями, которые сегодня меняют реальность. Мы будем давать слово представителям самых разных сфер жизнедеятельности и вместе с ними фантазировать на тему того, как те или иные наработки, продукты, открытия могут реализоваться в сфере искусства вообще и театра в частности. И мы обещаем вам, что это чтение окажется не менее интересным, чем тексты о премьерах, и не менее полезным, чем поход на лекцию или спектакль.
Итак, первый наш собеседник – Любовь Петренко, директор по стратегическому маркетингу и развитию бизнеса по Восточной Европе AGC Glass Europe, крупнейшей компании по производству стекла. С ней мы побеседовали о таких диковинных свойствах стекла, о которых еще несколько лет назад нельзя было и помыслить. В частности – о живых стеклянных фасадах, «бархатных стёклах» и стеклянных стенах, которые за считанные секунды теряют прозрачность, а потом столь же быстро её обретают.
– Даже людям, совсем далеким от искусства, очевидно, что из всех культурных пространств стекло более всего используется в музеях – это и разнообразные витрины, и защита для картин, и стеклянные панели. Но, насколько я понимаю, стёкла, использующиеся в музеях сейчас – это совсем не те стёкла, что раньше, их свойства принципиально отличаются?
– Да, конечно. Слишком долго стекло воспринималось только как продукт для окон. Да и сейчас представления большинства людей не слишком далеко ушли от этого стандарта. Но сегодня с развитием технологий стекло стало настолько разнообразным по своим свойствам, что применять его можно практически во всех отраслях жизни. Что же касается музея, то все, наверное, помнят, как нам мешало воспринимать тот или иной экспонат собственное отражение в витрине или в картине. А сегодня стекло дает музею те возможности, о которых сложно было говорить еще пять, не то что десять лет назад. Я говорю об антибликовых стёклах, которые позволяют нам наблюдать за всем прекрасным, что есть в музее, без помех, потому что такие стекла полностью убирают любые отражения. И мы получаем возможность совершенно отчетливо видеть то, что находится за стеклом.
– До какой степени такое стекло прозрачно? До такой, что может показаться, будто его вообще нет?
– Именно так. До такой степени, что тебе кажется: вот ты вытянешь руку и дотронешься до предмета. Особенно, если еще и создать правильное освещение.
– Кстати, я видела такие стекла – в Музее БДТ из них сделаны коробы для макетов Эдуарда Степановича Кочергина. Действительно, ощущение, что можно потрогать крошечные части декораций.
– А насколько прочное такое стекло?
– Достаточно прочное. Хоть стекло у нас привычно ассоциируется с чем-то очень хрупким, теперь уже это тоже не так. Стекло – один из прочнейших материалов само по себе, но оно еще и подвергается определенной обработке, которая делает его абсолютно безопасным для нас с вами, что бы ни произошло. Есть такие конструкции, которые невозможно разбить даже молотком.
– Мы привыкли, что у стекла обычно есть зеленоватый оттенок, и наверняка он влияет на цветопередачу. Научились ли производители стекла сегодня решать эту проблему?
– Да, именно в нашей компании разработано стекло Crystalvision. Подчеркну: это первое абсолютно нейтральное стекло, и его производство реализовано в России. Идеальная точность цветопередачи и полное отсутствие оттенков – главные достоинства этой нашей уникальной разработки. Чистота и прозрачность такого стекла позволяют применять его одинаково успешно как в архитектуре, так и в оформлении интерьерных пространств. И не случайно продукт Crystalvision буквально с первых дней существования завоевал популярность у именитых дизайнеров и архитекторов.
– Люба, а давайте пофантазируем. Про то, где стекла с их сегодняшними уникальными свойствами могли бы применяться в театре, и заодно расскажем об этих свойствах. Вот например, в современных театральных зданиях есть тенденция раскрывать, распахивать максимально все пространства. Например, об этом часто говорит Кирилл Серебренников, который, придя в Гоголь-центр, первым делом просто снес в этом театре половину стен. То же самое мы видим в музеях – в ММОМА, например. Так вот как могли бы стекла работать в таких пространствах на эту идею открытости?
– Я все-таки начну с того, что свойства стекла сейчас – безграничны. То есть, с помощью стекол можно решать любые задачи вообще. Это и буйство красок, и самое разное сочетание свойств в одном стекле, и многое другое, что может вдохновить людей искусства. Начнём с не самой уникальной функции, но о которой всё же до сих пор знают не все: стекло может менять свою прозрачность. Оно может вот сейчас быть прозрачным, а спустя несколько секунд стать абсолютно не прозрачным. Мало того, оно может не просто затемняться и за счет этого терять прозрачность – оно может становиться еще и цветным: то есть, было прозрачным, а стало вдруг матово-белым, матово-красным, глянцево-зеленым или глянцево-желтым.
– Одно и то же стекло?
– Ну, мы, конечно, должны предварительно выбрать, каким мы хотим увидеть стекло после того, как мы, условно говоря, нажмём на кнопочку. Но мы можем сочинить конструкцию, которая состоит из маленьких кусочков стёкол, одно из которых становится бледно-желтым, второе – ярко-голубым, а третье ещё каким-нибудь. По-моему, это совершенно прекрасная функция, которая может дополнить или наполнить любой интерьер. А, возможно, и театральную декорацию.
– А за счет чего происходят эти превращения со стеклом?
– Есть совершенно разные технологии, которые могут эти свойства обеспечить. Есть, например, технология, где внутрь стекла встраиваются монохромные пленки, которые при подаче на них электричества меняют свою структуру и, соответственно, свойства. Есть и другая технология, в которой применяются фотовольтаические панели – они, опять-таки при использовании электричества, позволяют стеклу в течение определенного времени из абсолютно прозрачного стать абсолютно темным.
– То есть, в этом случае, не цветным, а именно темным?
– Да, именно темным. Эта технология по большей части применяется на фасадах зданий, хотя вполне годится и для быстрого превращения помещения с прозрачными стенами в закрытую переговорную комнату, а потом такого же быстрого возвращения стен к прозрачному состоянию. И еще есть одно замечательное стекло для интерьеров под называнием Matelac. Это крашенное и матированное стекло одновременно. Когда вы смотрите на такое стекло, вам очень хочется к нему прикоснуться, потому что у вас создается полное ощущение, что вы сейчас потрогаете бархат.
Такой визуальный эффект дает сочетание разных технологий обработки стекла. Использовать такое стекло можно довольно много где: можно сделать из него однотонную стену, можно взять такие разноцветные кусочки и создать витраж, можно соорудить столешницу – и везде оно будет притягивать к себе взгляды.
Стекло Lacobel способно оживить любое пространство с помощью легкости глянца, насыщенной цветовой гаммы и многообразного интерьерного применения. Компаньон матового стекла Matelac, декоративное стекло Lacobel, имеет противоположный эффект – идеальную глянцевую поверхность. Кроме перечисленных возможностей применения мы можем на этом стекле рисовать, а потом стирать и рисовать заново. С помощью декоративного стекла при умелом дизайне можно создать как уютные интерьеры, располагающие к задумчивости, так и энергичные, динамичные, стимулирующие полет мысли и фантазии.
– А за счет чего возникает ощущение бархата?
– За счет того, что стекло сначала подвергается химическому травлению – матированию, и из абсолютно гладкого становится чуть шершавым, а затем на это чуть «выеденное» стекло ровным плотным слоем наносится специальная краска. У нас в офисе таким стеклом облицована одна из переговорных, и каждый раз, когда я туда захожу, мне нестерпимо хочется к нему прикоснуться. И все мои друзья и клиенты, по их признанию, испытывают то же чувство, и все признают, что лучшего сравнения, чем с бархатом, не найти, даже дизайнеры.
– Вы упомянули фасады. Насколько мне успели рассказать ваши коллеги, современные фасадные стекла могут удивлять не меньше интерьерных? Давайте об этом расскажем. Потому что на сегодняшний день я знаю только одного создателя театра, который сам вместе с архитектором придумывал для себя, своей труппы и своих зрителей новое здание – это Михаил Бычков, художественный руководитель Воронежского Камерного театра. Но я надеюсь, что таких руководителей и таких зданий будет становиться всё больше.
– Здесь тоже возможности буквально безграничны – можно добиться, по желанию проектировщика, и энергоэффективности, и солнцезащиты, и любой степени зеркальности, и
любого цвета, и любого узора.
– А вот в Сургуте есть здание, где стеклянная стена в нужный момент становится экраном для видео. Это что за эффект?
– Это эффект так называемого «живого фасада». Более того, не только же фасад может быть живой, а и внутри любого здания можно разместить живую конструкцию из стекла. Условно это можно назвать медийным экраном, но тут, конечно, надо помнить, что стеклянная конструкция, в данном случае, – это не телевизор, это другой принцип передачи изображения, мы его не проецируем. Это именно «оживающее стекло». То есть, только что оно было прозрачным, сквозь него можно было смотреть и видеть то, что за ним, и тут мы нажимаем на нашу любимую кнопочку – и на стекле появляется подвижная картинка, которая заранее запрограммирована.
– Для какого механизма пишется эта программа?
– Она пишется для светодиодов, которые встраиваются в стекла, чтобы стекло могло «ожить».
– А как она работает? Можете объяснить для «чайников»?
– Попробую. Вот есть одно стекло и другое стекло, между ними – полимер, в который встроены диодные частички. Они, в свою очередь, невидимыми нитями подключаются к источнику питания. Мы с вами со стороны этого не видим, это происходит внутри конструкции. Вот с помощью такой технологии и появляется живой фасад или живая стена внутри здания.
– Но эта картинка может быть одна, заранее запрограммированная, так ведь? Каждый день новый ролик показывать нельзя?
– Можно, если вы заранее запрограммировали, скажем, десять роликов или десять подвижных изображений. Повторю, что живые стеклянные конструкции не стоит путать с телевизором, кино на выбор на ней смотреть не получится. То есть, вы можете, конечно, превратить его в настоящий экран и проектировать на него извне всё, что вы захотите. Но мы сейчас говорим не об изображении, которое проецируется, а именно о «живой стеклянной панели». Ну, например, можно сделать такой кусочек стеклянной стены на фасаде театра. И когда в театре ничего не происходит, это просто стекло, а вечером, за какое-то время до спектакля, стекло начинает демонстрировать движущееся название театра, и люди, которые в театр идут, издалека видят эту яркую картинку: БДТ или Гоголь-центр. И зритель видит, что его ждут и зовут. Конечно, для этих целей можно применять и обычный экран, но «оживающее стекло» гораздо более эффектно выглядит в общей композиции здания.
– То есть, в этом случае картинка используется еще и для навигации?
– Ну да. Для навигации стёкла вообще используются довольно много. И это в том числе те ультратонкие сенсорные стекла, которые есть у каждого смартфона, но в городах они широко применяются и на огромных экранах с картами, к которым можно подойти, указать точку, где ты находишься, и простроить любой маршрут. Кстати, такого рода стекла работают и на экранах музейных дисплеев. Ну и конечно это стекла, на которых можно рисовать. И тут речь не только о планшетах, – из такого сенсорного стекла можно сделать, как я уже говорила выше, стену в помещении для презентаций, и чертить, и писать на ней всё, что вам нужно.
– А вот кстати я подумала, что «оживающие стекла», о которых мы только что говорили, как раз в спектаклях могут использоваться очень удачно – в спектакле же не требуется каждый раз новая картинка, а несколько нужных можно запрограммировать и использовать столько, сколько спектакль будет идти. И эффект, когда абсолютно прозрачное стекло вдруг, словно по волшебству, превращается в живую стену, может очень даже сработать на сцене и сильно удивить публику. Люба, а если вернуться к самому банальному использованию стекла – к окнам, то есть ли тут какие-то новации в технологиях?
– Да, и о некоторых из них я уже упоминала. Стекло может помочь нам удержать тепло в помещении – это так называемые энергосберегающие стёкла, которые не выпускают тепло из наших квартир и домов. А функция солнцезащиты помогает тем, кому повезло жить в теплых краях, оградить свои жилища от тепловой энергии, которая через окна попадает в помещение и ощутимо его нагревает. Разумеется, есть и стёкла, которые объединяют эти две функции – так называемые мультифункциональные стёкла, которые будут дарить нам счастье и летом, и зимой.
Но напоследок мне непременно хочется именно в разговоре для вашего сайта упомянуть вакуумные стеклопакеты. И вот почему. Мы же знаем, что многие театры и музеи располагаются в зданиях – памятниках архитектуры, первозданный вид которых так хочется сохранить, поэтому поставить в них современные стёкла до недавнего времени было весьма проблематичным. И действительно, когда мы сталкиваемся с тем, что в окна исторических зданий ставятся обычные стеклопакеты – это уродство самое настоящее, не говоря уже о том, что это – разрушение истории. Так вот вакуумные стеклопакеты, выполненные по совершенно новой технологии, могут быть установлены в старые отреставрированные рамы.
– А в чем фишка этой технологии – по сравнению с обычным стеклопакетом?
– Фишка в том, что обычный стеклопакет с камерой между стеклами, в которой находится либо воздух, либо какой-то газ, – довольно толстый. А за счет того, что у вакуумного стеклопакета внутри вакуум, большое расстояние между стеклами не требуется, более того, это расстояние настолько мало, что вы вообще его не видите, а кроме того, сами стекла имеют гораздо меньшую толщину. То есть, вакуумный пакет у нас получается очень-очень тонкий и очень легкий. И эти уникальные стёкла с современными функциями – теми самыми энергосберегающей и солнцезащитной – помогают зданию прожить дольше, защищают его интерьеры, но при этом не крадут его историю.