О кончине режиссёра на 86-м году жизни сообщает ТАСС со ссылкой на директора «Ленкома» Марка Варшавера.
«Марк Анатольевич Захаров скончался сегодня после продолжительной болезни. Умер последний из могикан», — цитирует Варшавера информагентство.
О времени прощания с мастером информации пока нет.
Марк Захаров окончил актёрский факультет ГИТИСа в 1955 году. Как режиссёр дебютировал в Пермском театре драмы, куда был направлен по распределению после окончания ГИТИСа. В начале 1960-х работал в студенческом театре МГУ, откуда был приглашён Валентином Плучеком в Театр Сатиры. Здесь Захаров поставил легендарное «Доходное место» с Андреем Мироновым в роли Жадова. С 1973 года Марк Захаров возглавляет московский Театр имени Ленинского Комсомола (впоследствии переименованный в «Ленком»), где за 45 лет поставил более 40 спектаклей. После прихода Захарова «Ленком» пережил новый расцвет, став одним из главных театров страны. Среди главных постановок Марка Захарова в «Ленкоме» — «Тиль», «Иванов», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Вор», «„Юнона“ и „Авось“», «Три девушки в голубом», «Мудрец», «Поминальная молитва», «Варвар и еретик».
Отдельного упоминания заслуживает тот факт, что Захаров стал автором первых мюзиклов на московской сцене — а также легендарной рок-оперы «„Юнона“ и „Авось“», которые вместе сформировали новый театральный язык и принципиально иной способ взаимодействия с официальной культурой с одной стороны — и с самым разным зрителем с другой. Ёмкое определение этому художественному явлению дал Анатолий Смелянский: «Под грифом молодёжной субкультуры осуществляются смелые проекты. В Ленкоме родились первые советские мюзиклы: «Тиль» (1974) и «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» (1976). Именно здесь возникла наша самая знаменитая рок-опера «„Юнона“ и „Авось“» на музыку Алексея Рыбникова и стихи Андрея Вознесенского (1981). Дух инакомыслия витал в воздухе Ленкома, но это была не столько свобода идей, сколько средств театральной выразительности. Инверсия была главным оружием либеральной интеллигенции в эпоху «безгласности». Видному литературному критику тех лет молва приписывала следующее изречение: «Пусть идеи будут ваши, пусть слова будут ваши, но порядок слов — мой». Главный режиссёр Ленкома «порядком слов» владел в совершенстве. Стихия музыки и кричащей пластики, цветовые и шумовые эффекты, всевозможные приёмы шоковой выразительности были рассчитаны на то, чтобы вывести публику из состояния спячки и равнодушия».
Широкую известность Марку Захарову принесли его киноработы, сделавшие режиссёра культовой фигурой для жителей всей страны: «Двенадцать стульев», «Обыкновенное чудо», «Дом, который построил Свифт», «Тот самый Мюнхгаузен», «Убить дракона», «Формула любви».
Также Захаров написал несколько книг, включая знаменитые «Контакты на разных уровнях». Занимался педагогикой, был руководителем курса в ГИТИСе (примечательные воспоминания учеников Захарова Алексея Юдникова и Фёклы Толстой были опубликованы в журнале ТЕАТР.).
«Каждый неожиданный слом, угол, поворот есть сценическое событие, более или менее крупное, заметное, осязаемое всеми или, наоборот, событие, почти невидимое для посторонних глаз, относящееся к тайнам жизни человеческого духа. Событие на сцене — это не обязательно наводнение или крик „Вы — подлец!“. Иногда событием на сцене может оказаться та последняя крохотная капля, что „переполняет чашу терпения“, приводит человека к принятию важного решения или побуждает к спонтанному движению, поступку. Событием, но моему ощущению, может оказаться любое слово, произнесённое на сцене, любой объект материального мира, а также мысль и само ощущение» (из книги Марка Захарова «Контакты на разных уровнях»).
По ссылке можно посмотреть документальный фильм-разговор Кирилла Серебренникова «Марк Захаров. Путешествие». В частности, в финале картины Марк Захаров в ответ на вопрос о постигающих одна за одной утратах тех, кого в полной мере можно назвать соратниками и сотворцами, о преодолении и жизни после потерь, худрук «Ленкома» говорит о необходимости двигаться дальше, несмотря ни на что: «На меня пахнуло Федерико Феллини — он всё-таки один из любимых режиссёров… Улыбка Кабирии в конце — это материализация той мысли, что придут зрители — и надо играть. Это наш крест. Надо его нести до конца».