Любите ли вы театр так, как любят его в российской провинции? Не авангардный или традиционный, не психологический или постдраматический, а просто театр — вот ту совокупность неких ритуальных жестов, которые в сознании большинства людей и ассоциируются с самим этим словом.
Сколько раз, оказываясь вдали от столицы, я ловила себя на мысли, что все мои привычные представления о том, что такое хорошо и что такое плохо в сценическом искусстве, тут не работают. Потому что театр в провинции очень часто не способ самовыражения или самопознания, а что-то вроде способа выживания.
Я не запомнила большую часть увиденных там спектаклей, от многих из них просто оставался во рту долго не проходящий привкус рутины, но зато у меня перед глазами до сих пор стоят зрители из города Златоуст — девушки, трогательно переобувавшие в туалете тяжелые зимние сапоги на изящные туфли, и зал, словно по команде встающий в конце представления. В Москве или Париже стоячая овация — признание высоких художественных достоинств спектакля. В российской глубинке — это просто благоговейное отношение к самому акту творчества. Поход в кино или на концерт для жителя российской провинции — развлечение. Поход в театр — уже ритуал.
Жизнь образованных людей на протяжении десятилетий формировалась не вокруг библиотек, церкви или университета, консерватории, а именно вокруг театра. Для российской культуры в провинции он был чем-то вроде градообразующего предприятия. Театральная сеть не хуже интернета связывала раскинувшуюся на неправдоподобно большой части суши державу. Служители сцены, обзаведясь своим театральным домом в какой-то отдаленной точке Союза, интересовались жизнью других далеких домов, воспринимая их обитателей как своих соседей.
Жители Испании, Англии или Чехии никогда не смогут понять, почему слова Сорина из чеховской «Чайки» «Без театра нельзя» оказались наполнены в России таким важным и пронзительным смыслом. Чтобы это понять, надо иметь нашу географию, нашу историю, наш климат, наконец. Надо пожить в таких городах, как Златоуст, с их долгими зимними унылыми вечерами, в которые не знаешь, что лучше — то ли удавиться, то ли напиться.
Впрочем, это только одна причина, по которой мы решили посвятить номер российской провинции. Есть и другая, более важная. За последние несколько лет само слово «провинция» применительно к театру все чаще утрачивает географический смысл. Сколько этой самой провинции мы видим прямо в самом центре обеих наших столиц. Причем не просто провинции, а провинции агрессивной, нахрапистой, уверенной в справедливости своих притязаний. И наоборот — вдали от метрополии вдруг начинает теплиться интересная жизнь. Географическая российская провинция в последнее десятилетие парадоксальным образом оказалась в чем-то менее зашоренной, чем столицы, и, безусловно, более гостеприимной. Неслучайно именно из провинциальных городов вышли многие наши младодраматурги. Неслучайно именно в провинциальных городах заявили о себе многие наши младорежиссеры, сбежавшие туда от прочно засевшего в своих креслах столичного театрального «политбюро».
Нам стало интересно обозначить на современной российской театральной карте точки силы. Нам хотелось, чтобы каждый автор попытался не просто рассказать о важных спектаклях и режиссерах, но и зафиксировал сам дух города, о котором пишет, уловил его genius loci. В общем, мы решили, что этот номер будет посвящен тому месту, в котором без театра нельзя!