Премьерные показы в Литовском национальном театре оперы и балета (Вильнюс) — 12, 14 и 15 февраля.
Ранее Бархатов уже работал в этом театре — единственным до «Игрока» опытом сотрудничества с Литовской национальной оперой стала постановка «Евгения Онегина» (этот спектакль до сих пор остаётся в репертуаре театра). Режиссёр отмечает, что новая работа противоположна предыдущей — во всяком случае, по природе музыкального материала: «„Игрок“ Сергея Прокофьева — один из первых ярких примеров литературно-драматической оперы. В этом произведении текст важен настолько же, насколько это бывает в драматических постановках. Если в 2012 году, ставя „Евгения Онегина“ Чайковского, я подчёркивал, что нельзя путать оперу с пушкинским сочинением, то здесь — противоположный случай: опера соответствует роману Достоевского».
«Музыка Прокофьева обладает характерным для композиторов „беспокойного века“ (Вайнберга, Бернстайна, Шостаковича) шлейфом, — говорит музыкальный руководитель постановки, дирижёр Модестас Питренас. — Это эстетика ХХ века, которой присуще сильное предчувствие катастрофы. Кажется, что между геополитическими межконтинентальными плитами началось сильное трение: столько в мире горячих точек, один за другим извергаются вулканы войн и распрей… Прокофьев прекрасно чувствовал этот „голый нерв времени“ и гениально передал в звуках».
Главные роли в «Игроке» исполнят Асмик Григорян (Полина), для которой эта работа станет первой в Литовской национальной опере после почти десятилетнего перерыва, Дмитрий Головнин (Алексей) и Владимир Прудников (Генерал). Григорян и Головнин играли в премьерных показах «Игрока» в Базельской опере, для которой изначально и создавался этот спектакль, — причём, как подчёркивает режиссёр, именно участие этих двух артистов было единственным условием, которое он ставил в Базеле. Перенос «Игрока» на вильнюсскую сцену сопровождался тем же условием: «В Петербурге семь лет назад я сидел напротив Асмик Григорян и Димы Головнина — в тот момент мы ставили „Летучего голландца“, — смотрел на них и думал: нам обязательно надо когда-нибудь вместе поставить „Игрока“ Прокофьева, — говорит Бархатов. — Их энергетика, психофизика очень для этого подходила. И спустя семь лет это произошло. Я рад, что в Вильнюсе мы можем этот партнёрский дуэт сохранить. Плюс к этому, он будет усилен литовскими певцами, с которыми я очень хотел поработать (с кем-то уже работал раньше, с кем-то нет). И то, что Владимир Прудников будет Генералом, — это вообще была моя мечта… я не был уверен, что он согласится, что ему будет интересно».
В свою очередь, Асмик Григорян подчёркивает, что «на сто процентов» убеждена, что новое поколение, к которому она относит и себя, — это прежде всего актёры, а не певцы, а в случае с «Игроком» это замечание актуально вдвойне: «Вся опера — скорее театральная, хотя музыка „Игрока“ бесконечно прекрасна», — говорит Григорян.
Помимо режиссёра, над спектаклем работали сценограф Зиновий Марголин, художник по свету Александр Сиваев и художник по костюмам Ольга Шаишмелашвили.
Напомним, «Игрок» — первая многоактная опера Прокофьева. Первый — русскоязычный — вариант оперы написан ещё в России до революции. Оригинальный музыкальный язык оперы определяется, в частности, тем, что написана она «в декламационном стиле» (по авторскому определению) или «мелодическим речитативом» (по определению критиков). Мейерхольд, который хотел ставить «Игрока», называл оперу «новым драматическим произведением».