“Неявные воздействия”. Фото: Владимир Аверин.
Корреспондент Театра. — о двух московских бродилках, которые пока еще можно увидеть: «Твоя игра» и «Неявные воздействия».
Всевозможные бродилки, опыты в жанре site specific, интерактивные акции возникали в российском театральном пространстве не раз: впрочем, удельный вес экспериментальных спектаклей, стремящихся к расширению границ театра и созданию новых отношений зрителя и актера, в общей массе, скорее, ничтожен. Другое дело, что любая дерзкая вылазка обращает на себя внимание. В прошлом году все обсуждали Remote, поначалу обосновавшийся в Петербурге, а потом переметнувшийся в Москву. Перенос в Россию одного из наиболее нашумевших проектов немецкой компании Rimini Protokoll осуществил продюсер, или импресарио, Федор Елютин. Значимость этого шага трудно переоценить: Remote расширил границы сцены до масштабов мегаполиса, заставил зрителей-экскурсантов по-новому взглянуть на знакомые улицы и переулки, а главное — актуализировал идею о спектакле, рождающемся у зрителя в голове; о неповторимости и текучести зрительского опыта. Remote не смотрели, Remote проживали. Эта идея — об интенсивности индивидуального (порой экстремального, впечатляющего до травмы) опыта — собирает многие нынешние спектакли в отдельное явление. Театр, вымывающий из себя привычные характеристики (пассивность зрителя, линейный месседж, нарративность, жесткая закрепленность структуры), внимателен к сложности мира, его полифонии и к смене коммуникативных моделей.
В Москве в конце прошлого — начале нынешнего сезона показали сразу несколько спектаклей, предлагающих называть театром то, что большинство зрителей, по разным причинам, театром называть не думали; впрочем, недоумение — эмоция, позволяющая очистить сознание от заранее заготовленных ожиданий. В июне испанский театр Kamchatka показал спектакль-променад «Побег» — бродилка по городу была пронизана идеей дома и бездомности. Потом в Гоголь-центре представили швейцарский Questioning — спектакль-тренинг, исследующий границы познания человека человеком: отвечая на вопросы анкет, пытаясь понять что-то о человеке, сидящем напротив, можно было поймать себя на мысли, что описываешь, на самом деле, себя. Уже в сентябре вышел иммерсивный «Черный русский» Максима Диденко, а на днях, в рамках фестиваля NET стартовало шоу «Вернувшиеся» от режиссеров Виктора Карина и Мии Занетти, участников знаменитой нью-йоркской компании Journey Lab.
Когда отправляешься в короткое путешествие, предложенное спектаклем «Твоя игра», возникает схожая мысль, но не только она. «Твоя игра» напоминает квест — но это лишь поначалу. «Твоя игра», несмотря на свой интерактивный характер, не предлагает конкретных заданий и целей: особенность ее драматургии в постоянном сбивании с толку, в том, чтобы ты, почувствовав себя на зыбкой почве, раскрылся неожиданно — для мира и для себя. Это игра не ситуативна и не сюжетна, само это слово здесь употреблено, скорее, в психологическом или философском контексте. Вспоминается и старый фильм с Майклом Дугласом, где игра и реальная жизнь путались роковым образом. Впрочем, спектакль, разыгрываемый на четвертом этаже торгового центра «Цветной», не пугает, не подвергает опасности; но оставляет в растерянности, на какое-то время ставит твою жизнь на стоп-кадр, и ты всматриваешься в себя как в застывшую картинку на широком экране.
«Твоя игру» придумал бельгийский режиссер Александр Девринт, создатель компании Ontroerend Goed, а в Москву привез все тот же Федор Елютин. Заимствован лишь сценарий, в качестве проводников в этом лабиринте из мистических красных ширм, неизбежно отсылающих к эстетике Дэвида Линча, выступают молодые московские актеры. «Твоя игра» решена в жанре one-to-one performance: каждый зритель, жаждущий самопознания, отправляется в одиночное путешествие, и это главное качество и содержание спектакля. Описывать то, что происходит в комнатах и коридорах, занятие неблагодарное: «Твоя игра» по своей природе больше перформанс, чем спектакль; это опыт интимный и единичный, не предназначенный для повторения. Можно сказать лишь о некоторых важных свойствах: например, о том, как непостижимым образом расширяется пространство, как небольшой участок торгового центра (кажется, это примерочные кабинки), отведенный для спектакля, оказывается бесконечным и путаным — заглянув за первую ширму, ты как будто отказываешься от привычных пропорций. Теперь в течение получаса можно чувствовать себя Алисой, провалившейся в нору. Второе важное свойство — продолжительность спектакля. Это только кажется, что «Твоя игра» — развлечение на полчаса, на само деле, спектакль устроен так, что круг замкнется лишь, когда ты проделаешь еще одно, технически отлаженное действо. Этот пространственно-временной эксперимент над сознанием мог бы остаться аттракционом, если бы не те отношения, которые выстраивает «Твоя игра» со зрителем: являясь одновременно объектом воздействия и главным действующим лицом, творящим спектакль согласно своей воле, человек оказывается с собой наедине. Эта ситуация максимального сосредоточения на собственной сути, ситуация самосозерцания, в условиях перенасыщенного информацией и деятельностью мира, в условиях агрессивной городской среды, — уникальна. Воспользоваться этим или закрыться — выбор зрителя: «Твоя игра», в свойственной новейшему театру манере, возлагает ответственность за результат на самого зрителя.
Спектакль «Неявные воздействия» вырос из проекта Соц.док, — серии событий, объединенных гуманистической задачей, — предлагая зрителям читать по очереди фрагменты из «Волшебной горы» Манна или приглашая поделиться с собравшимися любой, самой странной, утопией, театр брал на себя роль модератора, помогающего наладить связи и обмен энергиями. Амбициозная цель «Неявных воздействий», спектакля-путешествия с непредсказуемым маршрутом, — в том, чтобы подготовить сегодняшнего человека для жизни в завтрашнем мире, мире, по словам режиссера (и комиссара Театра.doc) Всеволода Лисовского, меняющего ньютонианскую парадигму на квантовую. Обращение театра к науке — тоже тенденция: опираясь на изречения ученых в спектакле Театра наций «Электра», Тимофей Кулябин сталкивал гуманизм знания и ярость фанатизма; Павел Пряжко в пьесе «Три дня в аду», подробно описывающей обычную жизнь обычных людей, авторским комментарием вводил понятие «квантовых нелокальных корреляций», задавая тему физических законов, по которым формируется реальность и представление о реальности. Тем самым, театр как будто настаивает на целостном, античном восприятии мира, на целостном знании, в котором искусство неотделимо от науки, а наука, открывающая законы мироустройства, от философии. «Неявные воздействия» вдохновлены открытиями в квантовой физике, теми новыми взаимосвязями, которые нащупывают ученые между объектом наблюдения и наблюдающим, новыми представлениями о причинно-следственной связи, о логике тех или иных событий. Спектакль-бродилка, охватывающий центральные переулки, Кутузовскую, несколько станций Филевской ветки, деловой центр «Москва-Сити», набережную и прочие локации, строится на принципах необязательности и неочевидности: текст — мелкое крошево из классических произведений (здесь и Манн, и Кант, и Платон), современной литературы (мне удалось узнать лишь фрагмент из Сорокинской «Нормы»), монологов, написанных драматургами (Мариной Крапивиной, Михаилом Дурненковым, Еленой Греминой), маршрут — определен в порядке лотереи, разыгранной между зрителями. Реакция окружающих — непредсказуема. Дистанция спектакля по отношению к миру все время меняется: агрессивный, почти экстатический, перформанс на набережной, заставивший встрепенуться влюбленные парочки, декларирует свою театральную природу, свое искусственное происхождение открыто и с вызовом; отдельные возгласы или движения актеров среди толпы выдают себя за случайность, за внезапно проявленную волю какого-то экспрессивного прохожего — спланированную организацию разглядеть можно не сразу. «Неявные воздействия» — характера смешанного: группка зрителей, сгрудившаяся вокруг актера, вещающего с раскидистой яблони, похожа на сектантов, гордящихся причастностью к уникальному знанию, с другой стороны — те, кто случайно попал в водоворот проносящегося мимо спектакля, возможно в позиции самой выгодной: странность, нарушившая спланированную праздность выходного дня или привычную деловую суету, меняет устоявшуюся оптику. Что-то бессмысленное и необъяснимое заставляет усомниться в том, что ты знаешь, как устроен мир. А дальше — как пойдет…
Самое трогательное в «Неявных воздействиях» происходит тогда, когда созерцание сменяется на соучастие: какой-то молодой весельчак в вагоне метро, поулыбавшись молодой актрисе, только что энергично читавшей какой-то монолог, сам начинает мерять шагами вагон и вдохновенно нести какую-то чушь. Несколько актеров поворачивается спиной к общему движению потока людей в коридорах торгового центра; шаг за шагом, он медленно движутся против течения. То один, то другой, к ним присоединяются зрители, из магазинчиков-стекляшек выглядывают недоумевающие продавцы, и вдруг люди, совсем ничего не знающие о «Неявных воздействиях», по необъяснимой логике, вливаются в эту упрямую волну. Описать ощущения сложно — они почти сакральные. Медленно двигаясь спиной вперед, ты чувствуешь, что происходит что-то важное, что что-то в твоих отношениях с миром неуловимо поменялось — и мир поменялся тоже. Наверное, ради этого и придуман этот спектакль.
Последний в этом году показ спектакля-интервенции «Неявные воздействия» состоится в субботу, 3 декабря, на территории «Электрозавода». Во-первых, он будет тёплым. Во-вторых, этим спектаклем откроется не только зимний сезон, но новая площадка Театра.doc — Трансформатор.DOC.