Сегодня были озвучены названия спектаклей-номинантов «Золотой маски» театрального сезона 2018 — 2019 годов. Журнал ТЕАТР. обратился за комментарием к председателю экспертного совета Дине Годер.
«Ключевой критерий — это наш с коллегами профессионализм. Нет никакого специального критерия, по которому «такое» мы не берем, а «такое» возьмем, — рассказала корреспонденту журнала ТЕАТР. Дина Годер. — Мы хотим отобрать хорошие спектакли, но, разумеется, у нас разнятся представления о том, что это такое. И выбирая их, мы обсуждаем, спорим, убеждаем друг друга. За время отсмотра спектаклей были и такие работы, которые нам казались сделанными грязновато, особенно в «Эксперименте». Но в этом ведь и фишка эксперимента — он может быть не идеально сделан, но ведь главное в том, чтобы он работал и представлял собой нечто новое. Таким образом, критерий — это сложение критериев каждого из членов экспертного совета с представлением о том, что должно считаться лучшим спектаклем сезона. Программа получилась большая, но, поверьте, она была еще больше и мы с коллегами ее старательно отжимали. Для меня лично и, видимо, и для моих коллег самое интересное происходило в категории «Эксперимент» — по лонг-листу становится очевидно, что сейчас пошел период кросс-жанровых проектов — в этом как раз хорошо работает эта номинация. Здесь еще важно понимать, что у меня была молодая команда, в которой четыре эксперта впервые были в совете «Маски». Я горжусь ими и понимаю, что их бескомпромиссность, их вкусы, интересы и отсутствие каких-то специальных пиететов, также повлияли на программу. И в этом смысле с ними было очень легко. Нас интересовали кросс-жанровые, необычные, новые вещи. В номинанты попали два спектакля-инсталляции, VR-спектакль, спектакль одного артиста и одного зрителя и много чего еще ужасно интересного. Номинация «Эксперимент» протягивает свои щупальца и в другие категории, потому что мне кажется, что все самое интересное сейчас происходит на границе между разными типами театров. Из этих же соображений в этом году мы хотели представить меньшую по объему, в отличие от прошлых лет, программу, которую обычно невозможно отсмотреть ни зрителям, ни жюри. Я видела в каком измученном состоянии в конце фестиваля члены жюри смотрят спектакли. Программу драматических спектаклей большой формы нам удалось довести до девяти работ. Для малой сцены сделать такую выжимку не получилось. Примечательно, что у нас среди номинантов и в лонг-листе много независимых театров — это вообще новость для России. Независимых театров становится за последние годы все больше и существуют они, как правило, в камерных пространствах — на другие нет денег. За счет этого разрастается количество спектаклей в категориях «Эксперимент» и «малая форма» — новые люди вступают в свои права. Очень круто, что их стало много в провинциях. Столичные режиссеры едут в другие города и создают там то, что здесь поставить не могут, и оказывается, что актеры и театры в провинции к этому готовы.
Вы, если ознакомитесь со списком номинантов, увидите, что в нем не так много мастеров, фактически, только Крымов, которого тоже достаточно сложно причислить к патриархам, потому что и он экспериментатор наравне с молодыми. У нас в списках много молодых ребят, которые ездят и ставят по России и много женщин-режиссеров и художников — такого тоже раньше не было. Это новое поколение, наша новая реальность. У нас появилась феминистская тема, женский сюжет — это тоже важно.
Мы были готовы к тому, что возникнет скандал из-за «Славы» Богомолова, которую мы осознанно в программу не включили. Могу сказать лично про себя только одно: я не люблю этот спектакль, я была противником этого спектакля с самого начала. Внутри экспертного совета спектакля у нас также есть его противники и поклонники. Мы обсуждали его очень подробно и коллеги в итоге согласились. Несмотря на то, что многие из моих друзей и коллег со мной не согласны, я все же считаю, что этот спектакль этически двусмысленный. Он манипулирует зрителями в этическом поле. Те, с кем я обсуждала спектакль, соглашаются, что он манипулирует ими, но они считают, что это круто. Я так не считаю. Понимаю, что с того момента, как стала объяснять почему я так отношусь к этой работе, была воспринята как «старый демшиза», который утверждает, что пора бы уже проститься со Сталиным. Они на это мне говорят: «Да ладно, не в этом же дело — пойдем, потанцуем». В этом, наверное, тоже есть своя правда. Мне было важно, что он остается в списке лонг-листа, что означает, что мы признаем его профессиональное качество. Он остается, и это неизменно, одним из самых успешных спектаклей сезона. Но нам бы хотелось, чтобы этот спектакль вернулся в то дискуссионное поле, которое возникло, когда он был поставлен. Никто не называет его сталинистским. И, конечно, и тогда нашлись люди, которые иронически отнеслись к этой двусмысленности. Для меня тяжело, что в этом спектакле нет этической оценки. Я не могу скидывать это со счетов. И я понимаю, что если скажу, что все мои деды были репрессированы, мне скажут: «И что?». Это моя эмоционально-этическая реакция. Для меня театр находится в этическом поле, поэтому я его так и оцениваю. Важно то, что мы снова начали это обсуждать, а так бы спектакль просто стал лучшим забронзовевшим спектаклем сезона».
Напомним, что полный список номинантов и лонг-лист самых заметных спектаклей сезона 2018-2019 гг. можно посмотреть на сайте российской национальной театральной премии «Золотая маска».