Сегодня, 19 сентября, в пространстве московской галереи «ГРАУНД Солянка» пройдёт премьера спектакля Ксении Зориной «Торф» (12+) по мотивам повести Михаила Пришвина «Кладовая солнца».
Повесть «Кладовая солнца» была написана Пришвиным в 1945 году, вскоре после окончания Великой Отечественной войны, а действие разворачивается несколькими годами ранее, когда война ещё идёт (впрочем, повествователь, не участвовавший в событиях лично, рассказывает историю «из настоящего» — времени написания). Замысел, впоследствии ставший основой повести, возник у Пришвина ещё в конце 1930-х: тогда он придумал «сюжетик для рассказа детям о лесе», пути инициации брата и сестры — Тильтитиля и Митиль из «Синей птицы» — в лесу. Жанр «Кладовой солнца» автор определил как «сказка-быль». Сказочного как «фантастического» в этой повести нет: сами события абсолютно реалистичны и современны. Единственное исключение — антропоморфизация животных, которые думают и действуют как человекоподобные существа. В этом элементе Пришвин, по собственному признанию писателя, стремился соединить «символизм Киплинга со смелым реализмом Диснея» (имея в виду фильм «Бемби»). Но главная «сказочная» составляющая повести — мифопоэтическое, небытовое, а во многом и «волшебное» восприятие происходящего как героями, так и читателями.
Учитывая многоплановость повести, режиссёр Ксения Зорина создаёт спектакль принципиально для взрослой (и подростковой) аудитории, хотя главными героями постановки остаются осиротевшие дети, брат и сестра. Впрочем, обращаясь к очевидно «несценичному» тексту, режиссёр дополнила его несколькими сценами и линиями, не слишком подробно прописанными у автора. Что же касается изменённого с «Кладовой солнца» на «Торф» названия, то, по сути, они тождественны между собой («кладовая солнца» у Пришвина — торфяные болота), но предлагают взгляд на один сюжет под разными углами.
Подробнее о замысле спектакля Ксения Зорина рассказала нашей редакции: «Я взяла этот материал случайно, он всплыл из моего детства — но оказался достаточно глубок и пластичен, чтобы из него можно было вычитать всё, что ты хочешь… Он совершенно не сценичен, в нём нет внятного яркого сюжета, и даже философия автора мне не близка, но в нём „рассыпано“ много очень важных вещей, включая чисто жанровый элемент хоррора. Мы очень долго обсуждали текст с артистами, причём в итоге по структуре получилась совсем другая, своя история — хотя Пришвина в ней всё равно очень много. У нас в этом спектакле три пары. Одна — очевидная, мальчик и девочка, которые пошли за клюквой. Другая — взрослые. В повести Пришвина есть собака и волк. Взрослые артисты, взятые на роли собаки и волка, мгновенно превратились в маму и папу, и это сразу стала история про них (которые у Пришвина в тексте вообще, по сути, отсутствуют — они умерли до начала действия). По сцене ходят мёртвые мама и папа, которые станут и волчицей и волком, и собакой и волком — невозможной уже парой. А третья пара „не парная“, два одиночки — старик и девушка…
Дети остались одни. Совершенно, абсолютно одни. Родители умерли — это их апокалипсис. Они последние люди на земле. Живут одни и в лес идут — одни. У волков тоже апокалипсис. Люди убили всех волков, остался один — у которого была семья, и он всю эту семью потерял. И непонятно, как ему жить. Сцена убийства волков людьми у Пришвина описана очень подробно и вроде бы „со знаком плюс“: он охотник, и волков, по Пришвину, убивать надо. Но когда на сцене волки — это артисты, люди, авторское „хорошее и плохое“ меняется местами: то, что люди убили волков, — ужасно. А у собаки свой апокалипсис, у неё умер хозяин. Старый охотник Антипыч, который убил всех волков, но она его оплакивает. В этом очень маленьком (по автору) лесу волк и собака — единственные, кто может образовать пару. Но тут в лес приходят люди — дети. А детей надо спасать. И это означает, что вместо своего счастья ты должен пожертвовать собой, — оба они это и делают. Тут даже волк делает выбор, сам — потому что история, конечно, про людей.
Мальчик и девочка у нас остаются главными героями истории. Оба проходят свою инициацию в лесу, но описана она совершенно по-разному: у мальчика есть сюжет, он чуть не погиб; у девочки вроде бы нет яркого сюжета, она просто собирает клюкву — но там с ней происходит какая-то трансформация. Именно с девочкой в итоге происходит самое главное — слияние с лесом, из которого она уже выйдет другой. Конечно, это история про инициацию. Про то, как все переживают свой личный апокалипсис. Про то, как выжить, — когда ты всё потерял и жить уже невозможно, — про то, как жить вопреки всему. И про любовь. У Пришвина действие происходит весной (дети идут за клюквой, которая перезимовала под снегом), и у нас есть эта тема вечного возвращения и возрождения. И все станут торфом. Торф — это останки растений и животных. Все, кто жил раньше, стали тем, из чего растёт следующая жизнь, её энергией. И история наша, на самом деле, простая — про любовь, про смерть и про детей».
Важной составляющей «Торфа» становится предметная среда: создатели подробно рассказывают о происхождении, истории, аутентичности использованных предметов (Ксения Зорина, которая работает над премьерой и как сценограф, — историк и этнограф по первому образованию). Например, среди «участников» спектакля указаны нижегородские дрова, они же музыкальные инструменты, новгородская глина, чугунок из Пензы, палки из Тимирязевского леса, корзина художницы Елены Герчук и корзина художника Александра Петлюры, латунь от художницы Алёны Романовой.
Помимо Ксении Зориной, над премьерой работает художник по костюмам Наталия Смирнова, за свет отвечает Никита Вячеславов. В спектакле заняты Кирилл Ларискин, Арина Андержанова, Андрей Шарыпов, Ирина Обидина, Сергей Брежнев и Алёна Шматова.
Следующие показы «Торфа» пройдут 23 сентября и 14 октября в Культурном центре «Хитровка».
Напомним, Ксения Зорина окончила исторический факультет МГУ имени Ломоносова по специальности «этнограф, антрополог», Высшую школу деятелей сценического искусства при ГИТИСе (отделение режиссуры, курс Бориса Голубовского) и ВШСИ (курс Камы Гинкаса). Основательница и руководительница независимого театрального проекта «Спектакли Ксении Зориной», существующего в Москве с 2013 года. Также среди работ Зориной — постановки в театрах Томска, Омска, Семипалатинска.