Вчера, 29 марта, в возрасте 67 лет ушёл из жизни журналист, балетовед Александр Фирер. Об этом сообщила пресс-секретарь Большого театра Катерина Новикова.
В своем телеграм-канале Новикова написала: «За годы работы в Большом я не знаю ни одного человека, кто бы чаще Саши стремился попасть на наши спектакли. Он обожал балет и артистов, но он и оперы в интересных постановках старался не пропускать. Он был очень искренний, очень светлый, смешливый человек».
Александр Фирер был по основной профессии химиком: с 1979 года преподавал в РХТУ имени Менделеева, где занимал должность доцента на кафедре общей и неорганической химии. Но его настоящей страстью был балет – ему он посвящал всё свободное время.
С начала 1980-х Фирер начал публиковаться в газетах «Вечерний клуб», «Вечерняя Москва», «Культура», «Российская газета», «Московский комсомолец», «Экран и сцена», «Общая газета», «Независимая русская газета» (Лондон), «Русская мысль» (Париж); в журналах «Балет», «Большой журнал Большого театра», «Культура и жизнь», «Театральная жизнь», «Музыкальная жизнь», «Огонёк», «Новое время»; на портале «Музыкальные сезоны», «Музыкальное обозрение» и многих других. Автор статей в энциклопедии «Русский балет» («Большая российская энциклопедия», 1997).
В 2019 году в издательстве «Аграф» Александр Фирер выпустил сборник «Вкус танца», где собрал более 100 статей, опубликованных в журнале «Музыкальная жизнь» в 2013–2018 годах. Причём писал он не только о российских премьерах, но и о Парижской опере, театре Ла Скала, Балете Монте-Карло, а также о любимых артистах – Ульяне Лопаткиной, Диане Вишнёвой, Светлане Захаровой, Наталье Осиповой, Николя Ле Рише, Сергее Полунине.
«Фирер-критик вырос из Фирера-балетомана, – рассказывает его коллега, балетный критик Анна Гордеева. – По образованию химик, он узнавал балет в Большом театре. И в итоге знал его людей, его правила и его неправильности лучше многих и многих коллег. Главным театром мира он – справедливо – считал Парижскую оперу и находил возможность отсматривать её премьеры. В результате французский балет знал точно лучше всех коллег. Францию вообще знал, обожал, ездил регулярно на фестивали, давал возможность российским обитателям на многое взглянуть его глазами. Был небогат, но на эти поездки тратил последнее. В отечестве его кумиром и другом была Майя Михайловна Плисецкая. Они очень совпадали по страсти и иронии. В любом разговоре мог вспомнить мнение Майи по любому поводу – так, будто она сама вдруг вставила реплику в разговор. Фанат классического балета, он с любопытством смотрел и в сторону контемпорари – но только контемпорари танцующего и высокопрофессионального. Любителей не любил и над ними смеялся – и с ним было весело».
«Для меня Саша Фирер всегда был человеком, который очень почитал Плисецкую, очень много о ней знал и с удовольствием делился этими знаниями, – вспоминает его коллега Екатерина Беляева. – Майя Михайловна знала, что в Москве у неё есть очень ответственный поклонник, который ходит на все её представления. И однажды после зарубежной поездки она вручила Фиреру, а ему было лет 18–19, синий свёрток. Саша был настолько потрясён, что потерял дар речи. Это оказалась модная синяя кожаная куртка! Тогда Майя Михайловна и говорит: “Что, не понравилась?”. На дворе был 1975 год… Или ещё история. Фирер ходил на все гастрольные спектакли труппы Бежара и всегда старался во время поклонов подойти поближе к сцене. На последнем представлении артист компании узнал его и кинул ему цветы, со словами “ты опять здесь, я тебя знаю!”. Сегодня трудно представить, что были такие истовые балетоманы и балетные критики в одном лице. Также не могу не вспомнить время, когда мы вместе с Фирером печатались в “Российской газете”, но я выступала фотографом. Такого размера фотографии печатались только вместе с его яркими рецензиями».