6, 7 и 8 марта в Псковском театре драмы им. А.С. Пушкина пройдут премьерные показы спектакля Семёна Серзина «Свидетельские показания» по пьесе Дмитрия Данилова. К премьере приурочен «Данилов-фест» — серия специальных событий, которые пройдут также с 6 по 8 марта.
Напомним, «Свидетельские показания» — пьеса о «загадочном» писателе, который в тексте назван лишь по выбранному им для публикации успешных детективных романов «дебильному» псевдониму Александр Виват. Герой выбросился из окна, и большая часть пьесы — монологи-ответы следователю разных знакомых погибшего. Есть в финале и посмертный монолог самого героя, значительно отличающийся от будничных текстов оставшихся в живых.
Новейшую на тот момент пьесу Дмитрия Данилова в июне 2019 года Семён Серзин ставил в Псковской драме в эскизном формате — в рамках лаборатории «Театр про писателей» (об этой лаборатории и об эскизе Серзина, в частности, журнал ТЕАТР. рассказывал ранее). По итогам лаборатории было решено сделать из «Свидетельских показаний» полноценный спектакль — первоначально премьера была запланирована на осень того же года, причём тогда же театр анонсировал и приуроченный к ней «Данилов-фест». В полтора года, прошедшие с первого знакомства псковских зрителей с даниловским текстом, вместился целый ряд событий, в числе которых — съёмки и премьера дебютного фильма Семёна Серзина «Человек из Подольска» по одноимённой пьесе Данилова (это также и первый опыт переноса сочинений драматурга на киноэкран). Напомним, «Свидетельские показания» станут третьим обращением режиссёра к даниловским пьесам — первым был спектакль «Человек из Подольска» в ярославском Волковском театре.
Благодаря временной дистанции намеченная программа «Данилов-феста», который пройдёт с 6 по 8 марта, стала шире, чем могла бы быть в 2019-м: помимо читок остальных даниловских пьес и встречи с самим драматургом, запланирован показ фильма Серзина. Отметим, что в Пскове прокат «Человека из Подольска» был крайне непродолжительным, так что для большинства зрителей показ картины в рамках «Данилов-феста» станет первой возможностью увидеть её на большом экране.
Премьерный спектакль будет напоминать эскизную версию своим пространственным решением: две зрительские трибуны, стоящие друг напротив друга, расположатся на большой сцене театра и отчасти станут игровым пространством. Сохранятся и экраны, на которых можно будет видеть крупные планы участников действия. А о тех изменениях, которые произошли с псковскими «Свидетельскими показаниями», и о жанре (он обозначен как «детектив в одиннадцати частях») Семён Серзин рассказал журналу ТЕАТР.: «Нет такого: «время прошло, и я по-другому посмотрел на материал», но лаборатория обычно не предполагает разбора, там просто нахрапом что-то происходит. Поэтому для меня сместились ориентиры, конечно, уже в связи с тем, что мы начали подробно разбираться с текстом. Стало понятно, что совсем по-другому работает история. И я понял, что финальный монолог Вивата, который мы вырезали на стадии эскиза, необходимо добавить. Потому что он не то чтобы разъясняет всё, но немножко отрывает от земли все эти домыслы насчёт личности героя. Он абсолютно нематериален, в отличие от текстов всех персонажей, которые говорят о Вивате, о его бессмысленном или не бессмысленном существовании. И этот монолог совсем не инороден, если воспринимать его не как вопль отчаяния человека, который вышел в окно, а ничего с ним не случилось, а как нечто метафизическое, такое послание. Это такой его «месседж» — не по поводу него самого. Пафос в хорошем смысле — об этой скуке, про которую он говорит. О том, что нет смысла выходить в окно, чтобы понимать, что никаких ответов ты не получишь, на самом деле. Пытайся разобраться со своими вопросами в моменте жизни. Ну, так я для себя это понимаю. И, конечно, это же фантазия абсолютная — никто не знает, что там дальше нас ждёт (или не ждёт). Но именно этот монолог добавляет то, что объединяет все тексты Данилова — по крайней мере те два, которые я ставил, да и его «карантинную» пьесу «Выбрать троих». Они все про существование в моменте, в настоящем. Про то, что здесь и сейчас.
Но это детектив, а в детективе самое интересное — это процесс. Часто ведь даже не помнишь, кто убийца, потому что важнее догадки, кто бы это мог быть. И мы так же работали над пьесой, копали её, так что работа была в чём-то похожа на неё саму. И для зрителя, наверное, этот процесс должен примерно так же происходить. Только с той разницей, что в итоге всё заканчивается ничем. Но пьеса не про то, что на поверхности: ты читаешь, тебя увлекает, и только в конце понимаешь, насколько другая и глубокая история тут заложена. У меня, по крайней мере, именно так было. С Даниловым же вообще всегда так — у него получается говорить про очень, на самом деле, серьёзные, сложные, метафизические вещи без всякой навязчивости.
И спектакль у нас абсолютно без «фокусов» — один фокус в начале и один в конце. А так — есть содержание и, мне кажется, основания, чтобы на этом содержании держать историю в течение часа с небольшим. Но от себя мы добавили немного текста — реплики-вопросы следователя. Я сначала это сделал просто для того, чтобы мы понимали процесс диалога внутри, — потому что это же не монологи, это диалоги. И в итоге эти вопросы остались. Я попросил прочитать их артиста, который в конце играет Вивата. Получается, с одной стороны, достаточно странная вещь, не знаю, как зритель это воспримет, — но с той точки зрения, что у человека, которого уже нет, есть возможность задать вопросы про самого себя людям, которые его окружали, выходит интересно.
Все визуальные изменения по сравнению с эскизом — только на экране. Я уже работал с видеохудожником Мишей Заикановым, мы с ним делали спектакль «Рок. Дневник Анны Франк» в московском Театре Пушкина. Я всегда осторожно отношусь к видео как к художественному средству, а не крупному плану и так далее, но тут мы придумали, что это, по большому счёту, книга-детектив. А в любой книжке нужны иллюстрации — в прямом смысле слова. И вот мы придумывали эти иллюстрации. Что касается артистов, то в Псковской драме, мне кажется, очень «разношёрстная» труппа — в хорошем смысле. Но для меня это было созвучно пьесе, где звучат абсолютно разные мнения, и в спектакле у нас нет такого «единого организма», так что, по-моему, это работает. Но от «внешнего» в эскизе мы ушли — от актёрских наблюдений, «театральных» ходов и тому подобного. И сейчас артистов стало значительно больше, мало кто играет по несколько ролей, так что они могут сосредоточиться на главном».
В спектакле заняты Галина Шукшанова, Андрей Кузин, Линда Ахметзянова, Денис Кугай, Ангелина Курганская, Екатерина Миронова, Максим Плеханов, Роман Сердюков, Ирина Смирнова, Ксения Чехова, Анна Шуваева. Помимо Михаила Заиканова, вместе с Семёном Серзиным над премьерой работает главный художник Псковской драмы Александр Стройло.