Журнал ТЕАТР. о спектакле Талгата Баталова в Центре имени Мейерхольда.
Сколько фильмов и спектаклей мы знаем о стилягах! Сериалы множатся с невероятной скоростью и создают прекрасный полумиф-полулегенду о независимости и свободомыслии людей с коком на голове. А что мы знаем о советских хиппи? Крайне мало. Например, документальный фильм эстонского кинорежиссера Терье Тоомисту, который практически никто не видел. Хотя, быть может, именно в хиппи и была сконцентрирована вся жажда свободы и усталость от тотальной регламентации и абсурдных норм советского времени.
Драматург Михаил Дурненков написал эпическую поэму в десяти частях с эпилогом и длинным названием. Как и положено эпосу, в его основе лежат былины-документы, истории реальных «детей цветов», взятые из личных бесед, воспоминаний и книги Владимира Видеманна «Запрещенный союз: хиппи, мистики, диссиденты». Режиссер Талгат Баталов в свою очередь поставил по ней что-то вроде компьютерной бродилки, где иллюзия становится новой реальностью, дублирующей и неотличимой от действительности, но из которой в любой момент герой может вылететь, сдавшись более сильному противнику – системе.
Система – первое слово, которое звучит со сцены. Система – то, с чем придется бороться шестерым молодым людям (актеры «Июльансамбля» Артем Дубра, Алексей Каманин, Мария Милешкина, Сергей Новосад, Ирина Обручкова и Никита Юськов), старшему из которых всего лишь двадцать. Система – это Глаз, находящийся в Кремле, победив который с помощью волшебной железной флейты, полученной от астральных буддистских монахов (Валентин Самохин и Дмитрий Уросов), можно разрушить весь Советский Союз. В выстроенной художником Натальей Черновой нише – белой и круглой, как глазное яблоко – окруженной черным пространством вокруг – ничего нет, пока игра не запущена. Игру запускает пятновыводитель «Сопалс». Но пока эстонские хиппи не жмут на такую же красную, как крышечка чудо-средства, кнопку «пуск» и не вдыхают «бытовую химию», у них находятся развлечения поинтереснее. «Молот Ведьм» – перекидывание гантели в полной темноте – лучшее средство для получения адреналина и абсолютного ощущения свободы от страха и инстинкта самосохранения. Истошные крики и тяжелые удары в кромешной тьме – проверка на вшивость для участников игры и разминка перед важной миссией. Уничтожить всевидящее око власти, управляющее страной из стен Кремля сможет только самый смелый и сильный. Спустя двадцать с лишним лет после описываемых в спектакле событий, герой уже другого эпоса спрашивает: «В чем сила, брат?» «Дети цветов» ответили бы, не задумываясь: «Конечно, в любви».
Тот, кто любит, дойдет до конца. А пока, переходя с одного уровня на другой, хиппи сталкиваются каждый раз с еще более сильными искушениями, сулящими – взамен на индивидуальность – спокойствие и благополучие. Не справившись, герои выпадают по одному, как бывает не только в компьютерных играх, но и в фильмах. Дурненков написал пьесу согласно кинозаконам – с большим количеством персонажей и локаций, сменяющих друг друга резко, как через монтажную склейку киноленты. Такая драматургия заставляет режиссера изобретать переходник, способный адаптировать пьесу-сценарий к театральному пространству. Режиссер помещает актеров в «глазное яблоко» и не дает им выйти за линию окружности, пока они участвуют в игре. Видеопроекции художника Дмитрия Соболева переносят их то на конопляное поле, то в квартиру, то в психиатрическую больницу. Победу над статикой совершает хореограф Александр Андрияшкин. Тонкая ненарочитая пластика артистов будто вырастает из пульсирующей музыки Виталия Аминова, которая звучит то ли сопровождая игру, то ли внутри самих хиппи. Они вытанцовывают свой насыщенный приключениями и красками трип с такой легкостью, какая может быть только в невесомости или в фантазии, разыгравшейся в измененном сознании.
Игра обрывается, как бывает при неожиданном отключении электричества; как сон, приснившийся одному из бывших хиппи в беспокойном 1990-м. В раскаленном воздухе последнего года Советского Союза звучат голоса прежних «детей цветов». Их судьбы сложились по-разному: кто-то, прилагая слишком много усилий в сталкивании государственной машины, сорвался в пропасть сам. Кому-то удалось зацепиться за выступ и остаться на поверхности. Кто-то и вовсе пошел в противоположную сторону и забрался на холодную вершину власти. Расходясь уже «нормальными» людьми, они будто не понимают, что их миссия все-таки завершилась и довольно успешно. Но на этом спектакль не заканчивается. Талгат Баталов раздваивает эпилог и под звуки железной флейты показывает зрителям разлетевшиеся по интернету фотографии с последних московских митингов. На них – молодые лица и их жажда свободы. И тогда глазное яблоко превращается в замкнутый круг, выход из которого еще не найден.