Сегодня в Мосгорсуде состоялось заседание по ходатайству следствия о продлении в очередной раз срока домашнего ареста Кириллу Серебренникову. Судья Андрей Гуров счел доводы следствия «обоснованными, а требование продления домашнего ареста разумным» и продлил арест до 19 сентября.
Как сообщает присутствовавшая на заседании театральный критик Мария Хализева, адвокат Рената Литвина изначально сделала акцент на обнаруженном в деле сфальсифицированном протоколе допроса свидетеля Ларисы Войкиной, информация о котором впервые прозвучала 14 августа в Басманном суде на заседании, посвященном срокам ознакомления с делом Алексея Малобродского. Но судья Андрей Гуров отказался оценивать эти доказательства, заявив, что это не в компетенции сегодняшнего заседания.
Адвокат Литвина также ходатайствовала о приобщении к делу письменного ответа ФСБ от 30 июля 2017 года о том, что факт слежки за дочерьми Нины Масляевой не был подтвержден. Следователь Мосенков высказался против приобщения этого документа и попросил продлить домашний арест Кириллу Серебренникову до 19 сентября 2018 г., отметив, что не видит причин для смягчения меры пресечения.
По сообщению Марии Хализевой, адвокат Дмитрий Харитонов выступил с резкой критикой следственных действий: «Мы считаем, что ходатайство следствия о продлении домашнего ареста является незаконным и необоснованным. Следствию на самом деле абсолютно неинтересно то, что происходило на «Платформе» и как Масляева руководила бухгалтерией. Парадоксальная ситуация: следствие закончено, но размер ущерба не установлен. Это говорит о том, что никакого хищения не было. О каком ущербе можно говорить, если государство получило ровно то, на что выделялись деньги? На протяжении всего этого года «потерпевший Минкульт» не может сформулировать, в чем же они пострадали. Сегодня следствие – следственные действия окончены в январе! – настаивает, что нужно допросить еще ряд свидетелей! У Кирилла Серебренникова нет намерения скрыться, нет намерения ни на кого оказывать давление, мы говорим об этом из раза в раз. Следствие пытается создать видимость преступления, хотя не нашло никаких доказательств использования Серебренниковым денежных средств в своих интересах. Следствие подводит к тому, что из украденных денег выплачивались все зарплаты!»
Харитонов попросил отпустить его подследственного под залог и разрешить ему общение с коллегами.
Кирилл Серебренников, в свою очередь, сказал, что следствие не имеет ничего, что оправдывало бы его изоляцию об общества: «Следующий год в России объявили Годом Театра. У меня тут уже произошел мой «Год Театра»! Уже год меня держат под арестом по выдуманным, абсурдным обвинениям. Я уже много раз выступал в судах и рассказывал о том, что в действительности происходило на «Платформе», чем там я, как художественный руководитель, занимался, что делали мои товарищи, какие мероприятия и в каком объеме мы провели. Мне есть чем гордиться – «Платформа» безусловно была важнейшим проектом – и для культуры России, и в моей творческой биографии. Это очевидно всем, даже следователям.
Я неоднократно говорил об оговоре нас в преступлении, которого не было. Теперь, после того, как обнаружился подлог протоколов свидетелей, всем стали очевидны факты прямой фальсификации доказательств. Бороться с нарушениями следователей должны не мы – бороться с этим должно само государство, которое постоянно называет себя правовым и в котором суд считается независимым и честным органом.
За этот «Год Театра» я много думал о причинах этого дела, о том, кому оно выгодно, о том, чего пытаются добиться следователи. Кому нужно уничтожить режиссера, который делал свободный театр, пусть он даже кому-то и не нравился? Кому нужно уничтожить людей, которые честно и эффективно работали в сложнейших условиях не отлаженной театральной экономики, без законов, которые помогают, а не мешают хозяйственной деятельности в театре? У меня много вопросов, и нет прямых ответов. Наверное, это нужно тем, кто хочет, чтобы все испугались, чтобы все театральное сообщество больше не сказало ни одного честного слова. Чтобы опять театр стал одинаковым, согласованным, удобным, безопасным. Понятно, что для достижения этих целей годится только одно средство – расправа. Расправа, в которой все средства хороши, даже фальсификации протоколов свидетелей и прямой подлог. Когда нарушения в бухгалтерии представляются как “преступление, совершенное специально для этого организованной группой”».
Серебренников также поблагодарил всех, кто его поддерживает: «В течение нынешнего, настоящего «Года Театра», мне постоянно говорят «держитесь» – и я безмерно благодарен всем людям за поддержку. Благодарен за веру в мою честность и порядочность, в мою полную невиновность. Но я хочу сказать вот что: дорогие друзья, «держитесь» и вы. Я уже в жерновах, я понимаю, насколько они бездушны, бессмысленны, подлы, по-глупому беспощадны. Я свободный человек и буду делать все, чтобы не дать этим жерновам меня перемолоть. Я буду бороться за правду. Важно и вам не дать себе испугаться, не начать малодушничать в искусстве и жизни, не вести себя так, что потом, когда «Год театра» кончится, будет стыдно. Поэтому и вы все – держитесь!»
Тем не менее, несмотря на все представленные доказательства, судья Гуров удовлетворил ходатайство следствия.