Книга «Человек размером с дом», отправной точкой для которой стала одноимённая выставка Ксении Перетрухиной, поступила в продажу.
Напомним, в рамках первого Фестиваля имени Дмитрия Брусникина BRUSFEST и фестиваля «Территория» осенью 2019 года в образовательном центре ММОМА проходила выставка «Человек размером с дом». Масштабный проект Ксении Перетрухиной занял пять этажей, представляя личность Дмитрия Брусникина во всей многогранности — не только профессиональной, но и человеческой. Во время выставки проходили «Столы памяти» — цикл неформальных встреч с друзьями и коллегами мастера, в свободной форме рассказывавших о нём. Летом 2020 года за выставку «Человек размером с дом» Ксения Перетрухина получила премию «Инновация» в номинации «Куратор года».
На втором фестивале BRUSFEST, в день рождения Дмитрия Брусникина, была презентована книга «Человек размером с дом» — продолжение и развитие одноимённой выставки. Автором концепции книги выступила также Ксения Перетрухина, однако проект стал соавторской «горизонтальной» работой — вместе с Перетрухиной над «Человеком размером с дом» работали художник Шифра Каждан, театроведы Анна Банасюкевич и Елизавета Спиваковская, а также координатор Даша Андреева. Книга стала совместным проектом BRUSFEST’а с Международным фестивалем-школой «Территория», «Мастерской Дмитрия Брусникина» и Московским музеем современного искусства (ММОМА), при поддержке СТД РФ. Однако в продажу книга поступила только теперь.
«Человек размером с дом» — в строгом смысле альбом с фотографиями, но одновременно — своеобразный арт-объект. При этом содержательная часть — большой объём прямой речи, рассказов о Дмитрии Брусникине. Структурным принципом книги, как и выставки, стало соединение «официальной» биографии (фактов) с «неофициальной», причём организовано это «повествование» хронологически — от рождения к смерти, по годам. При этом важной частью стали расшифровки «Столов памяти» — редактор книги Елизавета Спиваковская пояснила журналу ТЕАТР.: «Мы решили заглянуть в аудиозаписи — вдруг получатся интересные для книги тексты (ведь понятно, что это была свободная речь и недавно пережитая потеря). Сначала обратились к тем встречам, что были с театроведами (к нам приходили Алёна Карась, Павел Руднев, Роман Должанский), потому что это были практически лекции. А потом мы стали расшифровывать и другие встречи — с актёрами, коллегами, — и оказалось, что куча интересного кроется в этих свободных воспоминаниях. В итоге в книге есть целый раздел, где получившиеся тексты собраны рядом. И это ещё один слой поверх того, что было на выставке, — то есть, конечно, „Столы памяти“ тоже были на выставке, но только теперь эти устные слова собраны, записаны, и их можно прочесть».
А Ксения Перетрухина подробно рассказала журналу ТЕАТР. о замысле проекта, процессе его реализации и о том, почему книга «Человек размером с дом» будет интересна не только театральному сообществу, но самому широкому кругу читателей, включая детей: «Выставка «Человек размером с дом была сделана» с отчаянной любовью к Брусникину, она вызвала такой большой человеческий резонанс, что стало понятно — это для многих важно. Также важно было описать и зафиксировать педагогический метод Брусникина — и появилась идея сделать книгу. Нам казалось, что это будет не сложно — материал собран, его просто нужно перенести на страницы, но уже на начальном этапе создания книги обнаружилось, что выставка не «прыгает» в книгу, и невозможно просто перенести формальные выставочные находки на страницы: книга совершено иначе работает, иначе взаимодействует с человеком, у неё другие отношения со временем, пространством, с тактильным контактом с человеком. Например, одной из главных пространственных метафор выставки были двери и дверцы в зале «До и после» на четвёртом этаже — человек не открывается, его нужно открывать. Человек, стоящий перед закрытыми дверями, стоит перед выбором — открывать или нет, с какой дверцы начать, он совершает и выбор, и физическое действие. В книге всё по-другому. Открывание, перелистывание — свойства, присущие любой книге, тут нет какого-то особенного выбора человека.
В театре и в выставочном пространстве мои основные способы коммуникации со зрителем лежат в тактильной сфере. У книги же визуальные возможности значительно богаче тактильных. Тем не менее, мы поставили задачу — сделать не просто книгу, но предмет, тактильный объект. Есть стандартные тактильные возможности, обязательная программа каждой книги, и мы выбирали фактуру и плотность страниц, бумагу для форзацев, корешок, обложку из некрашеного натурального картона, правдивую и чуть грубоватую с тиснением, чтобы пальцами тоже «читать» название книги. Значение имеют размер и вес книги, возможность положить в сумку, например. Почти в конце работы, к всеобщему ужасу, мы приняли решение значительно уменьшить размер книги, что требовало полной переделки всего макета. Это было правильное решение: сейчас у книжечки правильный для неё размер, и её приятно держать в руках.
Мы пытались изучать и книжные нестандартные тактильные возможности — например, если полароидные и цветные фото типа «десять на пятнадцать» ставить в вёрстку в натуральном размере, то они приобретают свойства объектов. Мы интегрировали в книжку тиснение, вырубки и клапаны, перевёрнутые надписи и прочее — чтобы её по-настоящему можно было рассматривать и вертеть в руках, превратить книгу из простого носителя информации в объект, тёплый предмет. Намеренная наивность графики — рыбки, грибки и прочее — продумана и принципиальна здесь. Во-первых, хочется, чтобы дети тоже могли полистать эту книжечку и что-то для себя найти. Это одна из важных задач, которые я ставлю перед собой в театре, — делать спектакли, связывающие поколения, чтобы могли прийти и дочка, и мама, и бабушка. Ещё наивность — это зачастую возможность начала диалога, дверка в важные смыслы для современного тревожного и перегруженного человека.
Когда мы только начали делать выставку и придумали название «Человек размером с дом», одной из важнейших идей было, что эта выставка не только про Брусникина, но про человека вообще — про то, что любой человек может быть размером с дом, быть возрожденческим гигантом, как был Брусникин, что размер с дом — это и есть масштаб человеческой личности. И это универсальное, а не точечное высказывание, конечно. И предельно важное сегодня, по моему мнению.
С выставки в книгу перекочевали факты официальной биографии, большинство фотографий и наивная графика, про которую я уже сказала, и деавторизованные тексты-цитаты. Про них хочу рассказать подробнее. Мне кажется, это очень хорошая находка — маленькие текстики-фрагменты живой речи без подписи автора. Они обладают максимальной информационной ёмкостью, их готов воспринимать даже разучившийся читать современный человек, они занимают особую смысловую нишу — в официальной биографии никогда не узнаешь о том, что человек любил жареную картошку. И сообщение об этом не подпишешь именем автора — это выглядит странно. Это несложное знание принадлежит всем в равной степени, оно классное и человеческое. Маленькие текстики, свёрстанные в прямоугольники и кружки, перестают быть набором букв и становятся объектами с характером. Вот они замечательно и почти в полном объёме «прыгнули» в книгу.
Но есть и новое — то, чего на выставке не было. Появились тексты о Диме. На выставке состоялся важный проект «Стол памяти» — каждый день приходили друзья, родственники, коллеги и за чаем рассказывали про Диму. Мы расшифровали эти разговоры, избранные фрагменты вошли в книгу, им посвящена специальная цветная текстовая вставка. Мы старались отобрать те кусочки, которые максимально раскрывают личность и метод, показать, что Дмитрий Владимирович Брусникин — не только потрясающе красивый мужик и харизматик, но и крупный педагог, создавший собственную педагогическую систему. И эта система — предельно важная, и нужная, и абсолютно современная — горизонтальная, постулирующая, что педагогика — это обмен, где педагог не только учит, но и учится у своих учеников. Где главная ставка на сообщество. Где профессия неотделима от личности. Это была одна из поставленных нами задач — описать и зафиксировать метод. И теперь есть такой «учебник»: его можно взять в библиотеке и читать, цитировать, апеллировать к нему, может быть, спорить с ним.
Для книги мы придумали примечательные форзацы — повторяющийся орнамент из графики, которая есть в книге — диванчик (был ленивый и больше всего любил на диване лежать), чемодан (друзья подарили на свадьбу, сказали, что скоро пригодится, но не пригодился — всю жизнь Машу любил), пистолет (горячий был, однажды к директору с пистолетом ходил), гриб (любил грибы собирать), рюмка (выпить тоже любил) и так далее… Орнамент повторяется, и получается такая пиктограмма про жизнь человека, невербальная биография. Её же напечатали и на обёрточной бумаге, чтобы книгу под ёлочку положить».
Несмотря на то, что Ксения Перетрухина является инициатором и «движущей силой» проекта, она настаивает на значимости командной (в том числе в сугубо творческом смысле) работы: «Когда указывают только моё авторство „Человека размером с дом“, это, конечно, неверно, — пояснила она журналу ТЕАТР. — Я автор идеи и составитель, но и книга, и выставка — коллективные проекты. Шифра Каждан, Аня Банасюкевич и Лиза Спиваковская — наше неделимое творческое ядро. Книга (да и почти всё остальное на свете) невозможна без усилия многих людей, и всё важное происходит только когда участники проекта начинают подключать „сердечную мышцу“ — продюсер Даша Андреева, которой я звоню несколько раз в день вот уже несколько месяцев; Юра Копытов, который консультировал нас от издательства ММОМА и учил нас азам книжного дела; в типографии Виктор Пузанов полюбил нашу книгу и делал больше, чем положено, — чтобы она была по-настоящему классной. На мой взгляд, это и есть процессуальный смысл искусства, он находится за гранью профессионального, и это очень-очень по-брусникински».