5 декабря в Мещанском суде Москвы проходило очередное заседание по делу «Седьмой студии». Допросили свидетелей: Марию Спаржину, Игоря Костолевского, Александру Балашову, Владимира Епифанцева, Евгению Беркович, Екатерину Чуковскую и Галину Марахтанову. Свидетель Александра Балашова не подтвердила свои прежние показания и призналась, что находилась под эмоциональным давлением следователя.
Заседание началось в 12:33 с допроса свидетеля Марии Спаржиной. Мария работает начальником отдела изобразительного искусства и народного творчества Минкультуры с 1995 года. Свидетель рассказывала о том, как проходит работа в отделах. После вопроса адвоката Софьи Апфельбаум Ирины Повериновой говорила про отчётность:
«Мы формируем реестр. Это таблица, где указаны имена, фамилии, места проживания лиц, которые получают субсидии. Это финансовый отчет». Спаржина объяснила, что сейчас, как и с 2011 по 2014 год истребовать и проверить документы может только специальный отдел, который занимается ревизией подведомственных учреждений. Мария Спаржина дала характеристику Софьи Апфельбаум:
«Исключительный человек. Блестящий профессионал высокого класса. Таких нет в министерстве. И больше, наверное, не будет».
В 12:59 судья Олеся Менделеева объявила десятиминутный перерыв для проветривания помещения.
В 13:19 заседание было возобновлено. Вызвали свидетеля – Игоря Костолевского. Костолевский рассказывал про работу экспертного совета «Золотой Маски». Судья спросила, были ли номинированы какие-то спектакли с «Платформы». Костолевский ответил, что «Отморозки» и «История солдата» получили «Золотую Маску». Он пояснил, что сам этих спектаклей не видел, и президентом фестиваля работает только три года.
— Вы знаете, что некоторые спектакли идут до сих пор? – спросила судья.
— Да, я знаю, – ответил Костолевский
— Вы видели спектакли «Сон в летнюю ночь», «Отморозки»?
Костолевский ответил, что не смотрел и добавил, что не всё ему может быть по вкусу, но постановки очень талантливые.
Игорь Костолевский охарактеризовал подсудимых как «творческих, профессиональных и честных». Он передал судье документ о том, что «Отморозки» и «История солдата» были лауреатами «Золотой Маски».
В 13:52 в зал вошла свидетель Александра Балашова, которая работает в департаменте господдержки искусства и народного творчества Министерства культуры. Софья Апфельбаум была её начальницей. С Серебренниковым свидетель знакома, так как он приходил на заседания в министерство, Итин был её преподавателем, а потом возглавлял одно из учреждений, подведомственных министерству.
Балашова рассказывала, что в департаменте готовила соглашения, в том числе и по «Платформе». Поверинова уточнила, кто приносил сметы и согласовывал их. Балашова ответила, что Серебренников, Воронова и Апфельбаум.
«После презентации мероприятий заключались соглашения. Подписывал наш департамент. При мне подписывала Апфельбаум как директор департамента. Я пришла в конце 2012 года, при мне было заключено первое соглашение в 2013-м. Закрывала этот проект Ирина Тарасова. Со стороны “Седьмой студии”, я могу ошибаться, подписывал Серебренников».
Как и свидетель Спаржина, Балашова говорила, что в итоге проверить все документы мог только департамент экономики и финансов. Их творческий отдел этого не мог делать. То есть, Апфельбаум тоже не могла проверять документов. Балашова сказала, что у департамента финансов замечаний по «Платформе» не было. Очевидцы отмечают, что во время ответов Балашова была очень взволнована.
Адвокат Поверинова хотела спросить Балашову про то, как проводился допрос у следователя. Но судья сняла вопрос.
Вопросы начала задавать Апфельбаум:
— Вы говорили Масляевой не делать допсоглашения?
— Нет, не говорила.
Разговор прервала судья со словами: «Вы хотите исследовать флэшку или протоколы осмотра?». Далее в 14:18 судья объявила перерыв на полчаса, чтобы Апфельбаум переговорила с адвокатом и сформулировала ходатайство.
Перерыв затянулся на полтора часа, заседание продолжилось в 15:59. В зале появилась второй защитник Кирилла Серебренникова – Елена Орешникова.
Ирина Поверинова заявила ходатайство:
— Мы обнаружили, что никаких флэшек, на которые мы претендуем, в материалах дела не содержится.
Когда предъявлялось обвинение, были ссылки на флэшки, но их в деле нет. Судья её прервала:
— Конкретно по свидетелю было сформулировано в той части, которая касается допроса свидетеля Шалашовой.
Далее вопросы свидетелю Балашовой задавал прокурор Михаил Резниченко.
— Были ли помарки?
— Да, были, исправлялись, – отвечала Балашова.
— Это не повод запросить первичку?
— Если бы они не делали исправления, то мы могли бы запросить.
Прокурор Резниченко попросил суд огласить показания Балашовой из-за наличия «существенных противоречий» в показаниях, которые она дала сейчас на суде, с теми, которые она дала на очной ставке с Апфельбаум и на допросе у следователя. Прокурор перечислил «противоречия»: роль Апфельбаум и проверка документов «Седьмой студии».
Представитель Минкульта оставил разрешение ходатайства прокурора на усмотрение суда.
Апфельбаум сказала, что есть другие показания Балашовой, в которых нет противоречий. Апфельбаум заявила встречное ходатайство – огласить показания, в которых нет противоречий. Все другие подсудимые и все защитники её поддержали. Затем судья спросила представителя министерства, за он или против ходатайства Апфельбаум. Тот ответил, что на усмотрение суда.
Судья сказала, что здесь так не положено. Молодой человек сказал: «Тогда возражаю». Прокуроры также возразили против ходатайства Апфельбаум. Судья удовлетворила ходатайство прокуроров.
16:51. Прокурор зачитала показания Балашовой: «Достоверность сведений удостоверяла Апфельбаум. Могу сказать, что Апфельбаум в полном объеме не осуществляла контроль над «Седьмой студией». Почему? Наверное, доверяла Серебренникову и Итину. Апфельбаум не давала указания запрашивать первичку, но сама я не могла запросить без ее разрешения. Сейчас я понимаю, что по соглашениям должна была запрашиваться первичка».
Адвокат Алексея Малобродского Ксения Карпинская сказала, что не зачитан вопрос следователя, который свидетельствует о полном давлении. Карпинская прочитала вопрос:
«Согласно положению о департаменте, учетной политике, при проведении проверки, вы и Апфельбаум были обязаны запросить первичные документы. Поясните, в связи с чем вы не запрашивали первичные документы?».
Карпинская прокомментировала, что наводящий вопрос содержит недостоверные сведения.
Не дав сказать Балашовой, поднялся прокурор Резниченко. Некоторое время одновременно говорили Карпинская, Балашова и Резниченко. Судья ударила молотком по столу, после чего сказала Карпинской, что её возражение принято.
Резниченко спросил Балашову, давала ли она такие показания. Балашова ответила:
«Я давала такие показания. После того, как следователь мне сказал… Да, я действительно, плакала. Была очень стрессовая ситуация каждый раз пытались сказать, что я как служащий обязана была знать закон о бухучете, проверка подразумевает, истребовать первичку. Да, я оговорила себя и Апфельбаум. Потом я писала ходатайство в СК. В нем говорится, что я не обязана знать закон о бухучете. Но мое ходатайство не было приобщено к материалам дела».
Вы знакомились с протоколом? Подписывали? – спросила судья .
—Да.
— Вам говорили, что вы можете внести замечания?
— Если бы вы знали, сколько они переписывали протокол, – сказала Балашова.
— То есть вы не подтверждаете показания, которые давали следователю, потому что находились под эмоциональным давлением? – спросила судья.
— Да
— Кто у нас там следователь? — спросила судья.
— Васильев.
— Почему вы составили ходатайство в СК, а не указали, что на вас оказывалось давление? — спросил прокурор Резниченко.
— Я не подкованный юридически человек.
Потом Балашова добавила, что ей помогла составить ходатайство её адвокат Терешков.
Резниченко зачитал протокол очной ставки с Апфельбаум. Балашова не подтвердила показания на очной ставке.
В 17:01 в зал вошёл свидетель Владимир Епифанцев.
На вопросы адвоката Орешниковой Епифанцев рассказал о том, что на «Платформу» его пригласили Серебренников и Шалашова, чтобы он поставил спектакль «Долина боли». В спектакле участвовали шесть артистов, работали художник по свету, художник по звуку и несколько декораторов.
Как оплачивалось?
— Не помню. Так давно было.
— А сейчас как платят? — спрашивает судья.
— На ИП переводят.
— Вы не помните, какие были расходы?
— Я вообще в этом не участвовал.
— Вы говорили, что был художник по звуку. Нужен был специальный звук?
— Да. Мы оборудовали весь периметр зрительного зала, чтобы шорох и шепот попадал прямо в уши зрителю.
— И декорации?
— И декорации, да, находились, закупались.
— Сколько это могло стоить?
— Не знаю. Средняя цена.
— Можете охарактеризовать Серебренникова?
— Редкое явление. Когда смотрю, наблюдаю, как он работает со студентами, жалею, что у меня не было такого опыта.
В 17:19 пришла свидетель Евгения Беркович.
Евгения Беркович рассказывала, что в качестве студентки Серебренникова в составе режиссерской группы работала на «Платформе». Помогала ставить современную оперу «Аутлэнд» Невского. Беркович сказала, что у неё был гонорар в 100 тысяч рублей, но она не помнит, как и где она получала деньги. Рассказывала, что в мероприятии участвовали иностранные артисты, которых оплачивала «Платформа».
— Как можете охарактеризовать Малобродского? – спросила Капринская.
— Как нечеловечески дотошного человека, очень пекущегося о том, чтобы все ставилось в нужном качестве, но не тратилось, куда попало, – ответила Беркович.
— То есть положительно? — уточнила судья.
— Крайне!
— А Серебренникова?
— Ещё положительнее!
— Что же вы так с Малобродским?
— Просто Серебренников мой учитель, – сказала Евгения Беркович.
Также Евгения Беркович рассказала, что «Аутлэнд» – это постановка, посвященная детям с аутизмом. Также она говорила про концерт «Лучшие песни человечества» на «Платформе».
В 17:56 в зал пригласили свидетеля Екатерину Чуковскую, руководителя юридической службы «Большой Российской Энциклопедии». Свидетель начала с того, что плохо знает подсудимых лично. С 2000 по 2004 годы она работала стас-секретарем—заместителем министра культуры, с 2008 по 2012 году была замминистра.
««Платформа» была инициирована президентом Медведевым. Министерство, по крайней мере в то время, пыталось поддерживать что-то новое. Пришло поручение с указанием, что этот проект должен быть поддержан. Вот пришло поручение» – сказала Чуковская. На вопрос судьи, что вообще происходило в Министерстве по «Платформе», Чуковская ответила, что не знает, как всё происходило, уже в мае 2012 года она ушла из министерства.
На вопросы Повериновой про передачу денег от министерства «Седьмой студии» Чуковская ответила, что что профильный департамент заключает соглашения, по этим соглашениям департамент экономики и финансов переводит деньги.
В 18:30 был приглашён свидетель Галина Марахтанова, работник департамента господдержки искусства и народного творчества Минкультуры, в отделе народного творчества и изобразительного искусства.
Марахтанова сказала, что документами по «Платформе» не занималась. Адвокат расспрашивала её про форму по соглашению, финансовые и творческие отчёты.
«У нас руководитель изумительный. Мы до сих пор рыдаем по Софье Михайловне» – сказала Марахтанова на вопрос прокурора.
На вопрос адвоката Орешниковой свидетель ответила, что критерием выполнения по субсидии являются постановки.
В 18:31 судья сказала, что заседание окончено.
Следующее заседание назначено на 6 декабря 11:00.
Журнал ТЕАТР. следит за развитием событий.