Сегодня, 4 февраля 2025 года, стало известно, что Женю Беркович этапируют в колонию. Никаких подробностей у нас пока нет. Публикуем размышления Ирины Кузьминой о последнем показе спектакля «Рисовая собака» в пространстве «Внутри».
29 января на театральной площадке пространство «Внутри» прошел последний показ спектакля режиссерки Жени Беркович «Рисовая собака» по стихам Федора Сваровского. По решению Жени, спектакли, которые она выпускала с театральной компанией «Дочери Сосо», уходят из репертуара. «Рисовая» — последний из ушедших в историю и нашу зрительскую память. Не только память. Спектакли Беркович – ожог, они пробуждали спящие чувства, ты выходил из зала с новой, тонкой и очень нежной кожей, а старая, загрубевшая сползала с тебя вместе с равнодушием. Московские зрители уже простились с «Финистом», «Считалкой», «Нашим сокровищем».
Актриса Мариэтта Цигаль-Полищук в финале «Рисовой собаки» сказала прощальное слово зрителям. В репертуаре независимого театрального проекта «Дочери Сосо» остаются спектакли Саши Плотникова «Хиросима» по тексту Джона Херси и премьера Анны Закусовой – пластический спектакль-ритуал «Коридор Барто» по мотивам детских стихотворений Агнии Барто.
Как истинные симфонисты, большие поэты говорят друг с другом: они говорят, сверяясь с чистой нотой, с другими поэтическими голосами, поэтическим слухом, болью, страданием и страстью, и чувством бездны мрачной на краю.
Лучшие из них слышат сквозь времена, для них нет никаких барьеров, для них – не рвётся дней связующая нить. За дружеским столом сидят: Гомер, Данте, Петрарка, Шекспир, Уинстон Хью Оден, Гейне, Блейк, Пушкин… влюбленная разом во всех Цветаева, но навсегда и смертельно – в Рильке и Пастернака; тут Мандельштам и Ахматова, и так далее, и так далее, так далее, как говорил нараспев присутствующий за столом Иосиф.
Чтобы стать «ферштеером» современной поэзии, надо знать про эту глубокую связь. Женя Беркович слышит её. Не только слышит: она, как режиссёр, сочиняет новую поэтическую реальность, говоря через стихи Федора Сваровского в спектакле «Рисовая собака».
Её художественный дар самый со-страдающий, со-чувствующий, со-переживающий, он полон поэтического чувства, полон игры, задиристого юмора, совершенно прелестной театральной иронии.
Первые встречи с поэтическим словом начинаются принудительно в детском саду: это то, что навсегда способно убить в ребёнке «прекрасное». Тут причиняют добро недобрые тети, стуча бодрые мелодии по клавишам расстроенных советских фортепиано; они не снимают меховых шапок и теплых платков во время детских утренников, привычно используя всю эту красоту «на выход». Эстрадным жестом музработница приглашает детей на сцену, в центр публичного позора, прочитать «стишки». Думаю, великий Иосиф не возражал бы против такого словечка, он сам с большим удовольствием и иронией использовал смысловые снижения – «самое любимое шоу на свете: водичка и облачка».
Актрисы независимого театрального проекта «Дочери Сосо» выходят на сцену пространства «Внутри» в нелепых нарядных платьях, комбинезонах роботов и крокодилов, в идиотских меховых тапках «а-ля тигриные лапки», шапочках с ушками или алюминиевой фольги и прочими обязательными атрибутами самодеятельного детсадовского утренника.
Детский утренник самым неожиданным образом постепенно превращается в личные монологи, это искренние признания, горькие откровения, трогательные и смешные исповеди.
«Поскольку боль – не нарушение правил: страданье есть способность тел», – писал Бродский. Герои и героини стихов Сваровского: Маша, Лиза Новак, Бедная Дженни, Мария Семеновна, Кузнецов, Крупа, Тамара Петровна, Кирилл, ученик 4-го класса, Ахмет, Сергей, Лилия Сидоряка и др, в замечательном исполнении актрис – и есть те самые «испытатели боли», которым «то ли свой неведом, то ли ее предел».
Любимый телевизионщиками жанр – «объясни всю Россию за десять минут», в спектакле «Рисовая собака» Женя Беркович реализует за час тридцать через поэтическое слово.
Если хотите понять про Женю – кто она, как чувствует и слышит покалеченный мир, как поразительно умеет пробиться к человеческому сердцу, сделать его неравнодушным, сделать его терпимее, милосерднее к слабым, обиженным, несчастным, одиноким, больным, потерянным, брошенным, то вам точно сюда. Вернее, уже не сюда. А туда, где хранится память об этом спектакле.
Я узнала тебя, Беркович, это ты спасаешься от войны и идешь в диковинную Монголию.
А Монголия – «ветер и те поля, где мы шли и пустые дома в зарослях (их полы в пыли) и сухие цветы и их семена;
это когда идёшь и видишь холмы, вдали на холмах высокие крыши и флаги, и в каждом дворе – цветут персики, вишни;
май, начинается лето»…
Это ты, Женя Беркович, –
«Айко, дочь японского бизнесмена, что живет на верху холма
в обломках старого дома
за окнами – город
под окном – разрушенная тюрьма
она никого не ждет
ей 12 лет и она осталась одна
с ней только её друзья –
рваный медведь и набитая рисом собака»…
В финале хочется перечислить всех, кто работал над спектаклем, кроме Жени: композиторка Ольга Шайдуллина, художница по свету Елена Перельман, продюсер Александр Андриевич и актрисы Елена Махова, Наташа Горбас, Мариэтта Цигаль-Полищук, Юлия Скирина, Анастасия Сапожникова, Маргарита Толстоганова, Ира Сова, Светлана Сперанская, Ульяна Лукина, Наталья Сапожникова, Леоника Константинова.