«Театр.» предлагает краткий вводный курс в историю американской stand-up comedy и всего ее многочисленного выводка. Ввод-вывод… in & out… Шутка… Не смешно? Ладно, проехали.
На сцене стоит одинокий человек в будничной одежде, в руках микрофон, поблизости длинноногий стул, на стуле бутылка минеральной воды без газа. Рядом с человеком никого, вокруг живая черная глыба напряженного молчания. Одинокой фигуре неоткуда ждать помощи и не за что спрятаться, у нее нет гитары на плече, черепа в руке или шпаги на ремне. Она не актер и не певец, не может опереться на рифму, отдаться мелодии или запустить в привидение салфеткой.
Человек начинает бормотать в микрофон, и черная глыба молчания постепенно рассыпается на маленькие комочки смеха. Через пять минут ржет весь зал, а человек с микрофоном управляет этим водоворотом смеха, как ковбой на родео, укрощающий дикого быка баффало. Он становится един в трех лицах — драматург, актер и режиссер своего моноспектакля; едкий сатирик, внимательный бытописатель, скандалезный сотрясатель устоев, чертов матерщинник и паскудный клеветник. Вывести его за локти, надавать по морде за кулисами и упрятать в обезьянник до суда! Вскоре он уже един в тысячах лиц — шумоуловитель бессознательного, проговариватель тайного, предатель ближнего, выбалтыватель секретов, бессердечный науськиватель и ретранслятор правды, который не выключить.
***
История американской stand-up comedy в том виде, в каком мы ее себе представляем, началась в ранние60-ес монологов Ленни Брюса и Вуди Аллена. До того как за дело взялись бруклинские невротики, «стэндап» был меньше всего похож на самоедский психоанализ и выглядел элементом эстрадно-водевильной традиции с переодеваниями, пулеметными очередями скетчей и прочим техническим блеском.
Священным чудовищем наивной эры был Боб Хоуп — любимый развлекатель Америки, твердокаменный WASP, первый и единственный почетный ветеран армии США, игравший в гольф с президентами и проживший всю свою сотню лет, не вынимая сигары из белозубого рта.
Пропасть между поколением Хоупа и поколением Ленни Брюса была та же, что разделяла поколения Джимми Стюарта и Джимми Дина. Это уже была Америка, которая шла за лекарством от душевных ран не в бар, как до войны, а к доктору с немецкой фамилией; Америка, хоронившая своих кинозвезд и президентов молодыми; не черная-белая Америка аккуратных «субурбий» и послушных трофейных жен, но Америка черная и белая — две разные страны, в каждой из которых жили люди, плохо понимавшие друг друга. Именно с этой Америкой разговаривал Ленни Брюс — и как раз с этого места можно отсчитывать вехи современного «стэндапа».
1961. Ленни в Карнеги-холле
К моменту своего самого легендарного шоу 35-летний Брюс уже был возмутителем американского спокойствия со стажем. Он успел жениться на стриптизерше и развестись, выступить во всех самых злачных барах и ночных клубах обоих побережий и выработать неповторимый стиль, в котором было не шибко много традиционной «рутины» более умеренных монологистов, куда больше почти фри-джазовой словесной импровизации. Ленни работал в жанре «Остапа несло»: это было вдохновенное, неотрепетированное словоблудие комика-златоуста. Ленни первым начал безоглядно расковыривать главные американские раны: наркотики, межрасовые отношения, общественную мораль, патриотизм лживый и настоящий, аборты, ку-клукс-клан, еврейский вопрос, you name it.
еврейские мальчики принялись окучивать хлебное амплуа вудиалленообразных шлимазлов, а прайор стал настоящим рупором распоясавшегося коллективного бессознательного черной америки
Тогда, морозным вечером 3 февраля, под филармоническими сводами Карнеги-холла «стэндап» заявил свою претензию на то, чтобы вылезти из-под (эстрадной) полы и взобраться на подмостки большого сценического искусства.
Наиболее прозорливые тут же принялись сравнивать монологи Брюса с саксофоном Чарли Паркера и автоматическим письмом спиритуалистов — да и самому Ленни казалось, что в кульминационные моменты через него начинал трепаться высший ко©мический разум. Обсценный словесный бисер Ленни ценили все кроме копов: бесконечные аресты за матерщину, спасения от которых он искал на игле, свели комика в могилу в нежном 40-летнем возрасте.
В том же 1961 году на сцену клуба «Дюплекс» в Гринвич-Виллидж вышел начинающий сценарист-«стэндапер» Вуди Аллен, который взял Брюсов вербальный экстремизм да и закопал его туда, откуда Ленни его всю жизнь выкорчевывал, — в теплое местечковое болотце бруклинского еврейства, плодоносный чернозем неврозов и комплексов. Так родилась нью-йоркская школа интроспективного «стэндапа», которая для многих до сих пор остается синонимом самого жанра.
1974. Ричард Прайор, «Этот ниггер безумен!»
Ленни Брюс умер рано, но из его искр возгорелось не просто пламя — настоящее «стэндап»-пожарище 70-х. Еврейские мальчики принялись окучивать хлебное амплуа вудиалленообразных шлимазлов, в то время как Прайор, начинавший вместе с самим Алленом, стал настоящим рупором распоясавшегося коллективного бессознательного черной Америки.
шоу saturday night live на канале nbc стало еще одним агентом влияния «микрофонной комедии» на массовую культуру: через его горнило прошли сотни «стэндап»-комиков
70-е — эпоха похмелья, наступившего после фундаментальных побед правозащитников 60-х и политической мобилизации, вызванной убийством Мартина Лютера Кинга, — стала временем легитимации афро-Америки как равноправной части культурного мейнстрима. Фильмы в жанре «блэксплойтейшн», Марвин Гей, Стиви Уандер и Jackson 5, успехи чернокожих атлетов, расцвет гетто-культуры… Ричард Прайор оказался в нужное время в нужном месте. Кроме того, он был гением: именно Прайор ввел в широкий культурный обиход афроамериканское арго, на котором с тех пор говорит молодежь всея Америки. Его монологи переполняли бесконечные «бэд мазафаказ», «пимпующие» своих титькастых «биааачез». При этом герои Прайора жили в реальном мире больших проблем и маленьких радостей: другой классик афроамериканского «стэндапа», Билл Косби, говорил, что «грань, разделяющая комедию и трагедию в монологах Ричарда, была самой тонкой из всех возможных».
Сценическую маску «безумного ниггера» (так называлась самая известная пластинка комика) потом подхватили Эдди Мерфи, Спайк Ли и Крис Рок — заполошные внучатые племянники жуликоватых героев Прайора.
1975–76. HBO + SNL. Приход «стэндапа» на ТВ
Вплоть до середины70-хосновными формами существования stand-up comedy были живые перформансы и виниловые пластинки. В 1976-м кабельный канал HBO запустил шоу On Location, полностью состоявшее из выступлений «стэндаперов». Кабельное ТВ стало идеальной площадкой «стэндапа», его родным домом. Наполнение каналов было и остается неподцензурным, и комики могут изрыгать все свои вдохновенные брутальности, не думая о тормозах.
В конце 70-х на HBO дебютировали гранды жанра Джордж Карлин, Редд Фокс, Билли Кристал, Робин Уильямс. Минималистский дизайн программы помог вычертить фигуру «одиночки с микрофоном», вытянув ее из хаотического антуража живого клубного перформанса и сконцентрировав внимание публики исключительно на артисте. Годом ранее кнопочный канал NBC запустил варьете Saturday Night Live, состоящее из живых скетчей, монологов селебрити-ведущего и концертных номеров приглашенных музыкальных звезд. Это шоу, в настоящий момент завершающее свой 36-й сезон на NBC, стало еще одним агентом влияния «микрофонной комедии» на массовую культуру: через его горнило прошли сотни «стэндап»-комиков (в качестве актеров и сценаристов), не говоря о том, что почти все звезды жанра выступали ведущими шоу.
1979. Кауфман, Грей, Уильямс, Кэрри. Рождение экстремального «стэндапа»
К концу 70-х со «стэндапом» случилось примерно то же, что параллельно происходило с рок-музыкой: вызывающее поведение суперзвезд жанра типа Прайора и Карлина, купавшихся в славе, наркотиках и поклонницах, породило новую «панк» — волну комиков, попытавшихся проложить в разросшемся муравейнике нетореные дорожки. Так родился жанр экстрим-«стэндапа», соединявший окаменевшие к тому времени клише жанра с другими сценическими формами — подобно тому, как тот же панк вступал во внебрачные связи с регги и фолком.
во время перформанса в карнеги энди кауфман представил публике свою бабушку. ею оказался молодой комик робин уильямс, еще одна звезда экстремального «стэндапа»
Главным дебоширом и заводилой этой новой волны был Энди Кауфман, который комиком себя не считал и был на самом деле запредельного драйва перформансистом. Кауфман, словно распоясавшийся ребенок, последовательно ломал все законы жанра: отказывался выходить из образа во время ток-шоу (и наоборот, однажды сломал четвертую стену по ходу скетча Saturday Night Live), бился на ринге с настоящими рестлерами, расплачиваясь собственными переломанными костями, и, в качестве апофеоза, как-то вывез на двадцати автобусах всю аудиторию своего концерта в Карнеги-холле полакомиться печенюшками с молоком.
Во время того же перформанса в Карнеги Энди представил публике свою бабушку. Ею оказался не кто иной, как товарищ Кауфмана, молодой комик Робин Уильямс, еще одна звезда экстремального «стэндапа». Знающие Уильямса исключительно по ролям в кино плохо представляют масштаб и интенсивность его комического гения. К счастью, несмотря на огромный успех в амплуа голливудской звезды, Уильямс продолжает активно практиковать «стэндап» — интересующихся отсылаю к DVD Robin Williams: Live On Broadway.
В том же 79-м в комедийном клубе «Йук Йук» в Торонто дебютировал еще один комик, которому суждено было стать голливудским «суперстар», — 17-летний Джим Керри, скрестивший разговорную комедию с радикальными формами физического театра и пантомимы.
Отдельно хочется сказать о Сполдинге Грее — монологисте из Род-Айленда, ближе всех подошедшем к слиянию «стэндапа» с театром. Каждый перформанс Сполдинга был исповедальным стриптизом: зритель получал полный доступ в святая святых эмоционального нутра рассказчика. На выступлениях Грей иногда использовал магнитофон и прочий минимальный реквизит, погружая свои монологи в атмосферу абсурдного беккетовского монотеатра. Некоторые перформансы Грея усилиями его поклонников-кинорежиссеров (Джонатана Демми и Стивена Содерберга) стали полнометражными фильмами — что, разумеется, лишь подчеркивает исключительность стиля Сполдинга и его выход на совершенно новый художественный уровень.
1982. «Поздним вечером с Дэвидом Леттерманом»
Чтобы быть по-настоящему известным, надо мелькать на ТВ — этот непреложный закон до сих пор никто не отменял. В этом смысле окончательная легитимизация «стэндапа» в качестве национального искусства Соединенных Штатов случилась в 1982-м, когда бывший комик-разговорник Дэвид Леттерман начал вести собственное шоу на NBC. Вообще-то формат вечерних варьете-шоу, во время которых ведущий веселил публику остроумным, заранее написанным монологом, а потом интервьюировал актуальную звезду, был любим Америкой еще с начала 60-х. Главной звездой late night-жанра был Джонни Карсон — ведущий The Tonight Show на том же NBC. Леттерман революционизировал формат своим неподражаемым сухим презрительным стебом: в течение 80-х Дэвид часто откровенно издевался над своими гостями.
ложиться спать, не посмотрев одно из ночных комедийных шоу — американский моветон; вам просто не о чем будет говорить утром с коллегами по работе
Монолог Леттермана обычно состоит из элегантно брутальных острот и напрочь лишен заигрыванья с публикой (чем славится, например, визави и конкурент Леттермана Джей Лено). Успех шоу Леттермана породил новое поколение блестящих юмористов ночного ТВ в лице Конана О’Брайена, Джимми Киммела и Джимми Фэллона. Ложиться спать, не посмотрев одно из ночных шоу — американский моветон; вам просто не о чем будет говорить утром с коллегами по работе.
1989. Comedy Central + Seinfeld. Пик телевизионного «стэндапа»
Запущенный в 1989-м Comedy Central стал первым американским телеканалом, посвященным всем формам комического. Клипы с монологами и специальные получасовые шоу-бенефисы быстро стали гвоздями эфира.
В 90-е Comedy Central стал главным игроком на рынке «стэндапа», прежде всего политического. Две его главные звезды — Джон Стюарт (The Daily Show) и Билл Маер (Politically Incorrect) — со временем выросли в уважаемых политических комментаторов.
На другом полюсе — сугубо развлекательном — интересующий нас жанр обзавелся самым широким каналом проникновения в культурное сознание нации: на NBC стартовал «Сайнфелд». Неоднократно признанный самым значительным телесериалом всех времен (show about nobodies doing nothing!), «Сайнфелд» был по сути первым удачным масскультурным опытом постмодернистского ТВ. «Стэндапер» Джерри Сайнфелд играл в нем беллетризованную версию самого себя, а сюжет каждого эпизода состоял из бытовых сценок и пререканий Джерри с его бывшей подружкой, лучшим другом и соседом по подъезду. Каждая серия заканчивалась сценическим монологом Сайнфелда, резюмировавшим содержание эпизода и выводившим из него мораль. Все девять сезонов — с 89-го по 98-й годы — сериал бил рейтинговые рекорды: никогда еще «стэндап» как жанр не настигал такое количество зрителей еженедельно.
1990. Денис Лири и альтернативный «стэндап»
MTV 90-х — это не только Бивис и Баттхед, это и Денис Лири со своими ульразвуковыми монологами-интермеццо. MTV дружил со «стэндапом» фактически с самого своего основания: клип комика Родни Дэнджерфилда Rappin’Rodney был одним из первых в истории главного музканала.
mtv дружил со «стэндапом» фактически с самого своего основания: клип комика родни дэнджерфилда «rappin’rodney» был одним из первых в истории главного музканала
Когда в начале 90-х случился бум альтернативного рока, MTV-шники пригласили отвязного бостонского комика Дениса Лири наговорить своей фирменной скороговоркой кусок смачной бредятины на тему свежего клипа R. E. M. Ролик понравился всем, и вскоре от Лири уже было некуда деться. Успех Дениса заострил внимание на комиках «альтернативного» направления — по словам комика Пэттона Освальта, «альтернативщикам наплевать на ожидания аудитории, тогда как в комедийных клубах публика обычно имеет представление о том, что услышит». Деятельность коллективов «альтернативных» комедиантов типа чикагской Upright Citizens Brigade заложила основы следующего витка раскрепощения жанра.
2000-е. Новые экстремисты и Джадд Апатов
В нулевые с их революцией социальных медиа микрофонная комедия развивалась по двум перекрестным направлениям. Во-первых, известность получили новейшие экстремисты типа вашингтонского гения-бруталиста Louis C. K. Главный цимес монологов Луиса — шокирующие своей беспредельностью наезды на все самое святое, и прежде всего — на собственную семью комика (My daughter is an asshole!). Бешеному Луису все нипочем — на политкорректность 43-летний рыжий детина клал с прибором. «Рутины» Луи полны фантасмагорических деталей («ненавижу младенцев: мне все время кажется, что они сейчас затрахают меня в нос своими крошечными пиписьками») и при этом являются неким «стэндап» — аналогом гиперреализма: микропроблемы мужского быта в его монологах попадают под увеличительное стекло телескопической мощности.
Второй тренд нулевых связан с деятельностью кино-комедиографа Апатова. Сам бывший «стэндапер» и телесериальщик, Апатов является не только главным пропагандистом искусства разговорников; он еще и верный бытописатель и объединитель всей тусовки. Никогда еще «стэндап» не паразитировал на Голливуде до такой степени — фильмы студии Апатова являются как бы разветвленной грибницей, распространяющей этику и психологию жанра во все смежные области.
никогда еще «стэндап» не паразитировал на голливуде до такой степени — фильмы студии апатова распространили этику и психологию жанра во все смежные области
Завсегдатаи фильмов Апатова (Сет Роген, Джоэл Сигел, Пол Радд, Джона Хилл и т. д.) снимаются в коммерческих блокбастерах, вручают разнообразные награды на церемониях вроде «Грэмми», бесконечно мелькают в фильмах друг друга — и каждое свое появление превращают в сеанс мини-«стэндапа».
Собственно кинематограф для апатовских комиков является лишь стартовой площадкой для запуска персонажей во вселенную современных медиа, где эти герои потом живут своей собственной жизнью (см. ролики ESPN с Роном Бургунди или героев комедии «Я люблю тебя, чувак» в скетче funnyordie.com). Стэндап как стиль поведения и самый демократичный вид комикования (к тому же наиболее адекватно вписывающийся в текущую медиа-реальность благодаря своей минибюджетности) окончательно подчинил себе все и вся. Достаточно вспомнить, что после церемонии вручения «Золотых глобусов» этого года о призерах никто и не вспоминал — все обсуждали злые хохмы ведущего шоу, комика Рики Джервэза.
Апатов снял самую масштабную фреску о житье-бытье современных «стэндаперов» — лирическую драмеди Funny People (в российском прокате «Приколисты»). Помимо прочего, в фильме наглядно проиллюстрирована любопытная концепция «писания друг другу»: вопреки популярному мнению, что любой «стэндапер» читает только свой материал, это не так — часто комики пишут шутки друг другу, размывая границы между хрестоматийным авторством-самореализацией и созданием «персонажа-характера» в формате обычного сценария. Как бы то ни было, деятельность комедиантов нового века и расцвет эстетики интернет-скетчей только подтверждают непреходящую актуальность «шуток стоя» как универсальной сценической и литературной формы.
Новые медиа весь мир превращают в «стэндап», а людей в нем — в актеров и зрителей одновременно.