Около дома Достоевского: четыре текста о Евгении Шифферсе

«Артист — писатель — религиозный философ — оккультист (астролог)» — в поздних дневниках Евгений Шифферс именно так описывал свой путь. Театр. публикует четыре текста, которые представляют этого удивительного человека с совершенно разных точек зрения.

В воспоминаниях поэта и переводчика Дмитрия Веденяпина Шифферс представлен глубоким собеседником, философом и одновременно человеком из круга московского художественного андеграунда 1970-х. В монологе Камы Гинкаса — трагической фигурой своего поколения. Это рассказ о покорившем в 1960-х театральный Ленинград, и вместе с тем, так и нереализовавшемся режиссере; о студенческих годах, ЛГИТМИКе, их общем с Шифферсом учителе Георгии Товстоногове. Совсем иной судьба режиссерских идей Евгения Шифферса предстает в беседе с дочерью режиссера Еленой Шифферс. Дипломированный театровед, в прошлом актриса петербургского ТЮЗа, последние годы она руководит театральной студией работающей в Петербурге общественной организации «Перспективы» и ставит спектакли с детьми с особенностями развития, опираясь на театральную теорию своего отца. Шифферсовская концепция Мемориального театра Достоевского (позднее — Театра Мертвого дома), о которой рассказывает Елена Шифферс, получила оформление во второй половине 1970-х. Но образу мистериального театра «около церковных стен» предшествовала другая идея — о медитативном театре, частично реализованная в фильме «Первороссияне» и ранних спектаклях режиссера, затем уже в 1990-х —в фильме «Путь царей». Концепцию медитативного театра Шифферс изложил в 1974 году в беседе с журналистом польского еженедельника «Тыгодник Повшехны». Шифферсовские идеи вообще были знакомы польскому читателю лучше, чем советскому.

Евгений Шифферс принадлежит к кругу российских режиссеров среднего поколения, — представлял польский журнал собеседника своим читателям. — В Ленинграде он ставил, в частности, «Антигону» Ануя, «Ромео и Джульетту» Шекспира, а также «Человек есть человек» Брехта. В Москве был постановщиком «Народовольцев» Свободина в театре «Современник». Год назад поставил в Ковне пьесу словацкого драматурга Буковчана «Прежде чем пропоет петух». Как «Народовольцы», так и пьеса Буковчана получили одобрение критики и публики. Шифферса интересует искусство в наиболее широком смысле этого слова; свидетельством этому служит его очерк о скульпторе Эрнсте Неизвестном, опубликованный в «Знаке» No 241–242.

«Театр.» публикует хранящийся в архиве Е. Шифферса перевод этого труднодоступного интервью. Редакция также благодарит семью режиссера за предоставленные фотоматериалы. Запись монолога Камы Гинкаса и беседа с Еленой Шифферс предоставлены журналу биографом Евгения Шифферса, редактором и составителем собрания его сочинений (2005— 2006) Владимиром Рокитянским.

Дмитрий Веденяпин. О Шифферсе
Кама Гинкас: Его главным талантом был талант лидерства
Евгений Шифферс: О проблемах театра
Елена Шифферс: Театр Мертвого дома – это мы

Комментарии
Предыдущая статья
Гностики и стоики современного театра 28.10.2013
Следующая статья
«Махабхарата» для всех 28.10.2013
материалы по теме
Архив
Евгений Шифферс: О проблемах театра
«Прежде чем пропоет петух», Каунасский государственный драматический театр, реж. Е. Шифферс, 1973 Ваше определение театра? ЕШ: Мне представляется, что какой-либо точной и здравой концепции театра (я предполагаю, что как участники беседы мы одинаково понимаем термин «театр») в том виде, в каком мы с ней имеем дело в странах…
Архив
«Иисус стал шпильманом». Сакральный театр Ханса Хенни Янна
Творчество Ханса Хенни Янна относительно недавно стало известно русскоязычным читателям благодаря переводам Татьяны Баскаковой, но надеяться, что российская сцена обратится в ближайшее время к его произведениям вообще и пьесам в частности вряд ли приходится: уж очень необычны их темы, лексика и сюжетные повороты для наших лицемерно-целомудренных подмостков. Впрочем, и для…